Великие русские путешественники

Музыканты, певцы, плясуны, даже фокусники были, говорит Минаев, необходимыми участниками пышного выезда индийского властелина. Процессия обычно двигалась не среди торжественной тишины, а сопровождалась оглушительным шумом певцов, трубачей, барабанщиков, конским топотом, ревом слонов и диких зверей.

Слоны в Индии считались символом могущества. У султана Мухаммед-шаха I, правившего в царстве Бахманидов за сто лет до Никитина, было до трех тысяч слонов. Это был самый богатый из царей своей династии: никто из последующих царей, — говорит Минаев, — не грабил столько соседних раджей (местных князей), сколько он: в своих походах он перебил около полумиллиона «неверных» (то есть индусов). Слоны использовались на войне; каждый слон равнялся от пятисот до тысячи всадников. Кроме слонов, в походах участвовали, по словам Никитина, «лютые звери» — вероятно, львы, тигры, леопарды.

Никитин сообщает, что во время торжественных выездов за султаном шло сто обезьян. В Индии обезьяны у индусов-браманистов почитаются как священные животные. Бог Хануман, один из героев индийского эпоса Рамаяны, считался царем обезьян. В Бенаресе есть даже храм, посвященный обезьянам.

Минаев рассказывает, что в начале прошлого века один индийский владетельный князь устроил свадьбу двух обезьян, на что истратил сто тысяч рупий (рупия — индийская монета). При этом брамины совершили все обряды, полагающиеся при бракосочетании. Устроена была свадебная процессия со слонами, верблюдами, конями. Жених был посажен на носилки, на голове его был венец, а за носилками следовали певицы, музыканты, плясуны. Свадебные торжества продолжались двенадцать дней.

В Бидаре Никитин свел знакомство со многими индусами-браманистами и признался им, что он не мусульманин, не хорасанец Юсуф, за которого он выдавал себя, а русский по имени Афанасий. После этого признания индусы начали относиться к Афанасию Никитину доверчиво, «не стали таиться ни в чем, ни в еде, ни в торговле, ни в молитве, ни в иных вещах; жен своих также не скрывали».

По этому можно судить, что Никитин был необычайно талантливым путешественником: умел завоевывать доверие местного населения, свободно говорил на тюркских, персидских и индустанских языках, отличался веротерпимостью, в случае надобности мог сойти и за мусульманина.

Путешествие дальше. Индусы-браманисты

Пробыв в Бидаре четыре месяца, Никитин сговорился с индийцами пойти в Парвату — священное место индусов, их Иерусалим и Мекка, по словам Никитина. Сюда на поклонение съезжалось несметное число индусов, здесь ежегодно, в определенные дни, устраивались ярмарки. В Парвате, которая лежала вне пределов мусульманских владений, находилось много храмов, посвященных богу Шиве. В храмах были идолы в разных образах, то в виде человека с хоботом слона (бог Ганеша), то в виде обезьяны (бог Хануман), то в виде лютого зверя. У одного из громадных каменных идолов лицо обезьяны, хвост перекинут через плечо, а в левой руке меч, а «руку правую поднял высоко и простер как царь Юстиниан в Царьграде», (Имеется в виду конная статуя Юстиниана в Константинополе, которая во времена Никитина уже не существовала.) Перед идолом, о котором рассказывается, стоит высеченное из черного камня позолоченное изображение огромного быка. Это бык бога Шивы. Быка этого «целуют в копыто и сыплют на него цветы». Вообще у браманистов бык и корова — это священные животные.