Великие русские старцы

◊ Знайте, любезные, что кто не творит своей воли, тот всегда творит волю Божию, а кто живет самочинно и творит свою волю, тот всегда творит волю сопротивного, то есть диавольскую, то и прошу любовь вашу подумать, чтобы нам грешным не ошибиться и вовсе не забыть, зачем и для чего удалились от мира за такие обширные воды и водворились между гор и лесов в сию пустыню. Но если мы цель нашу забудем и будем жить по своей развращенной воле, то бегство наше от мира мало пользы нам принесет, — но увы, не горше ли мирских осудимся? Я, грешный, всегда сам себе говорю: горе мне грешному, если я не положу начала благого — жить стараться, сколь можно, Бога ради. Итак, братья мои возлюбленные, помолимся Господу Богу, да поможет нам грешным положить начало благое, начало жить мирно и любовно, друг друга тяготы носить, почаще ходить к духовным старцам, чисто и откровенно совесть свою открывать, в недостатках просить смиренно прощения и во всем признавать виновным себя, а на людей вину не полагать, потому что этот знак оправдания — мать всем порокам. За сим прощайте! Бог вас благословит, и вы друг другу поклонитесь: Богу сие угодно и мне, отцу вашему, приятно.

◊ Будьте осторожны от волков, губящих души наши: приходят они в одеждах овчих, но внутрь их волки сущие, показывают себя воздержными, постниками и молитвенниками, — сим неопытных и обольщают. Да и в самом деле, — если бы они были пьяницы, наглы и прочее, кто бы их послушал? Самый неопытный мог бы их видеть, видел бы, что жизнь их не согласна с учением их; но то горе, возлюбленные, что напротив: «умякнуша словеса их, паче елея, — и та суть стрелы» (Пс. 54, 22), и стрелы те, словеса их, все направлены против властей, Богом установленных. И в этом закрыт их яд: тонким обольщением, прямо они не говорят, но будто от жалости, начинают они говорить о немощах настоятеля, какие они могли узнать своей хитростью, — сим завлекают и довольно осторожных. Эта их цель: чтобы прежде всего охладить сердца и поколебать доверенность к начальству. О, зло! Отравленный сим опиумом, молчит до времени, в случае же какого-нибудь недостатка, погрешности, когда настоятель сделает ему выговор, — он, вместо того, чтобы со смирением просить прощения, чтобы успокоить себя и настоятеля, испускает из себя яд, противореча; если же не пришел еще в крайнее ожесточение, в глаза противоречить не может, то, отшедши, начинает говорить, и особенно при подобных себе: мне настоятель чинил выговор за то-то и то, — хотел я ему высказать, да побоялся; как они сами-то живут, самим бы им надо оглянуться, сами ослепли, а хотят других просвещать, — и подобная сим... Слушающий брат, если и сам сим отравлен, то еще больше поджигает бедняка, а если еще не совсем уловлен в сеть погибельную, то молчанием дает безумцу вящший повод к его и своей погибели; ежели же услышит такие безумные слова брат, водимый страхом Божиим, и начнет противоречить погибающему, то тот нагло начнет его поносить и яко сообщнику доносом угрожать; и все старается, чтобы разговор их был без людей, то есть был бы во тьме: боится тьма, чтобы не приблизиться к свету, да не обличатся дела их! И так эти развращенные безумцы несчастные мало-помалу совращают незлобных, расстраивают братство, приводя в крайний беспорядок все общество; забыли, бедные, что судяй брата — антихрист есть, а судяй настоятеля — Бога судит, а кто противоратует настоятелю — тот диавола в себя вселяет, — по писанию святых отцов: аще кто не имеет веры к настоятелю, то всуе и время в монастыре препровождает, потому что его спасение сомнительно. Вот какое горе и какая беда от сообщества развращенных людей. Господи, помилуй создание Свое!

Преподобный Герман Аляскинский (1757-1837)

Преподобный Герман пришел на Валаам в 1778 году, в том же году, когда преподобный Серафим пришел в Саровскую обитель. Подвиги преподобного Германа на Валааме напоминают о подвигах его великого современника — Саровского чудотворца.

Духовным руководителем и наставником преподобного Германа был преподобный Назарий, Саровский старец, который ввел на Валааме устав Саровской пустыни. Таким образом, строй Саровского подвижничества, в котором совершалось духовное возрастание преподобного Германа на Валааме, стал неотъемлемой частью его души и сделал его родным и исключительно близким по духу преподобному Серафиму, Саровскому чудотворцу. По некоторым сведениям, преподобный Серафим пользовался, в свою очередь, наставлениями преподобного Назария во время его жительства в Сарове.

Преподобный Герман был в числе десяти валаамских иноков, которые в 1794 году были посланы преподобным Назарием в Америку проповедовать Евангелие алеутам.