Великие сражения Античного мира

Глава 6 Шалонское сражение (битва на Каталаунских полях) (451 г.)

Крушение настойчивых устремлений Аттилы к созданию нового антихристианского царства на развалинах Римской державы, простоявшей 1200 лет и погибшей по истечении срока, установленного предсказаниями язычников.

Герберт

Сражения, описываемые в этой и следующей главах, хронологически относятся не к Античности, а к раннему Средневековью, но их описание будет уместно в контексте данной книги.

Обширные Каталаунские поля раскинулись далеко вокруг города Шалон, на северо-востоке Франции. Длинные ряды тополей, вдоль которых протекает река Марна, и редкие, далеко разбросанные друг от друга поселения являются единственными достопримечательностями, нарушающими однообразие пейзажа этого региона. Но примерно в 8 км от Шалона, рядом с двумя небольшими деревушками Шапе и Куперли, земля становится неровной, вздымается вверх грядами поросших травой холмов и испещрена неровностями, имеющими явно рукотворный характер и напоминающими о событиях прошедших веков. Внимательный взгляд сразу же разглядит среди этого безмолвия следы фортификационных работ, проделанных когда-то огромной армией.

Согласно местным преданиям, на этих древних землях стоял когда-то лагерь Аттилы. И ни у кого нет причин сомневаться в том, что за этими оборонительными валами полторы тысячи лет назад самый могущественный языческий царь, когда-либо правивший в Европе, расположил остатки своей огромной армии, которая выступила против христианского воинства Тулузы и Рима. Именно здесь Аттила собирался стоять насмерть против победителей на поле боя. Здесь он приказал бросить все ценные вещи в то, что должно было послужить ему погребальным костром в случае, если противник пойдет на штурм лагеря. Здесь силы вестготов и римлян стояли в ожидании, не решаясь атаковать загнанного в угол противника после великой и страшной битвы. Победа, которую одержал римский полководец Аэций и его вестготские союзники (а также франки, бургунды и аланы) над гуннами (и их союзниками остготами, гепидами и др.), была последним триумфом имперского Рима. Но во всей длинной череде побед римского оружия немногие по своему значению для дальнейших судеб человечества можно сравнить с этим последним торжеством обессиленной империи. Эта победа не открывала Риму дороги к новым завоеваниям; она не помогла ему собрать последние силы; она не привела к неожиданному счастливому для страны повороту колеса Фортуны. Великий Рим к тому времени уже выполнил свою историческую миссию. Он сохранил и передал потомкам культуру Греции. Он сумел сломать узкие национальные барьеры государств и племен, проживавших на побережье Средиземного моря. Он объединил эти и многие другие народы в огромную империю, спаянную единым законом, общим правительством и государственными институтами. Под защитой власти империи возникла истинная вера, а за время упадка страны эта вера достигла своей зрелости и распространилась по всем римским провинциям[66].

Теперь восстановление власти империи во главе с городом на семи холмах уже не могло послужить во благо судеб человечества. Но для людей было очень важно, какие народы станут наследниками великого богатства державы. Будут ли это воинственные племена германцев, в том числе готов, которые создадут собственные государства на осколках Римской империи, будущие члены союза стран христианской Европы? Или дикари-язычники из Центральной Азии сокрушат остатки классической цивилизации и зачатки государственности ставших христианами германцев и все это утонет в безудержном хаосе завоеваний варваров? Христиане-вестготы короля Теодориха сражались и побеждали в сражении при Шалоне на Каталаунских полях бок о бок с легионами Аэция. Их общая победа над армией гуннов не только позволила отсрочить гибель великого древнего города, но и навеки сохранить память о славной мощи германских народов (которые сражались и за гуннов, и за римлян. – Ред.), как составляющей современной цивилизации Европы.