Великие сражения Востока

В 1597 году из-за происков завистников, прежде всего адмирала Вон Гюна, под предлогом несоблюдения приказа главнокомандующего армией и флотом Квон Юля приговорен к смертной казни, позже замененной на тюремное заключение. В тюрьме, однако, Ли Сун Син пробыл лишь месяц; памятуя о его былых заслугах, бывшего адмирала по указу корейского вана освободили, и в ранге рядового он присоединился к армии Квон Юля. Тем временем корейский флот был почти полностью уничтожен в результате бездарных действий его командующего Вон Гюна. Сам Вон Гюн был убит в бою, и поэтому Ли Сун Сина вновь назначили командующим. Ему удалось восстановить прежний престиж корейских военно-морских сил и вновь нанести поражения японским флотоводцам. Однако в последнем и решающем сражении Имджинской войны 16 декабря 1598 года, атакуя отступавшие в Японию корабли, он получил смертельное пулевое ранение и скончался.

Ли Сун Син был идеальным героем своего времени. Верный сын своих родителей, любящий отец, преданный слуга монарха, патриот, популярный в народе, храбрец, а также гениальный военный стратег, который в битвах с численно превосходившими его японцами использовал очень надежную тактику – борьбу с ними в прибрежных водах с применением кобуксонов. Японцы панически боялись кораблей Ли Сун Сина, хотя последних было значительно меньше, чем японских кораблей. Адмирала Ли Сун Сина можно сравнить с лордом Нельсоном: тот и другой смогли сделать свои страны владычицами морей, и оба погибли в решающих победных битвах.

ОСОБЕННОСТИ ВОЕННО-МОРСКОГО ДЕЛА

Ли Сун Син обладал прекрасной технической смекалкой. По модели судов, использовавшихся еще в середине XV века, он нарисовал чертеж уникального корабля, не имевшего в то время в мире никаких аналогов. Адмирал поручил своему главному судовому инженеру На Таэ Ёну построить на основе этого чертежа судно, получившее впоследствии название кобуксон – «черепаха», поскольку по своему внешнему виду оно походило на аналогичное животное.

Эта было не очень крупное плоскодонное судно, составленное из тяжелых досок, толщиной в 10 см. Длина его превышала 20 м, ширина носовой части составляла 4 м, в средней части судна – 5 м, чуть больше трех метров была ширина кормы. Высота бортов, обшитых семью толстыми досками, составляла больше 2 м. Голова «черепахи» находилась в носовой части, в длину она имела примерно 1 м 30 см, в ширину – около 1 м. В ней находились четыре пушки, стрелявшие картечью или дротиками с железными наконечниками, а в случае необходимости распространявшие вокруг корабля дымовую завесу (сернистый дым). На носу имелся таран. На корме (хвосте «черепахи») возвышалась орудийная башенка. На нижней палубе имелось по 6 отверстий для пушек с левого и правого борта, на верхней – по 22. На мачте реял флаг с китайским иероглифом «черепаха».

Столкновение японского и корейского передовых отрядов

Когда корабль вступал в бой, мачта убиралась под палубу; после обстрела противника флот таких кораблей, по всей видимости, шел на сближение и пытался взять его на абордаж. На каждом кобуксоне имелось по 10 весел с каждого борта, что давало «черепахе» возможность обгонять суда противника даже во время штиля. Таким образом, корабль представлял собой своего рода деревянный броненосец, весь экипаж которого располагался внутри. Помимо больших, были и более мелкие «черепахи», которые, по-видимому, использовались для поддержки основного типа судов.

Нос корабля украшала резная голова дракона, а сам «панцирь» черепахи представлял собой округлую дощатую крышу, полностью закрывавшую палубу. Самое интересное: «панцирь» был обшит железными листами, что, во-первых, давало артиллеристам более надежную защиту, а во-вторых, затрудняло абордаж. Это также делало корабль неуязвимым для вражеских стрел и ядер. Вдобавок к этому «черепаха» была покрыта многочисленными длинными и острыми железными шипами, вделанными в корпус судна и препятствовавшими свободному передвижению противника по палубе. Обычно их прятали под пучками соломы. Для прохождения по кораблю самого экипажа оставалась только узкая дорожка, тянувшаяся от носа до кормы судна, и еще одна пересекала его посередине. Все остальное пространство было занято шипами.

В проливной дождь кололь Сочжон и его свита покидают Сеул, отступая на север по направлению к Пхеньяну