Великие стервы России. Стратегии женского успеха, проверенные временем

Через год после поступления в училище она уже танцует на большой сцене балета Минкуса «Дон Кихот». Но к моменту окончания училища она вдруг внезапно охладела к учению, разочаровалась в себе. Вот что она скажет позднее об этом: «Я не имела веры в значение того, что здесь делалось, и не получала настоящего внутреннего удовлетворения от своего танца. У меня было даже сомнение в правильности выбранной мной карьеры».

Неизвестно, чем бы закончилась карьера молодой Кшесинской, может, она так бы и не стала балериной и вся дальнейшая ее жизнь сложилась иначе, если бы на ее пути не повстречалась Вирджиния Цукки. Кшесинская вспоминает на склоне лет: «Она, ее танец, произвели на меня потрясающее впечатление! Мне казалось, что я впервые начала понимать, как надо танцевать, чтобы иметь право называться артисткой».

Цукки обладала изумительной мимикой. Всем движениям классического танца она придавала необычайное очарование, удивительную прелесть движений и захватывала зал. Я сразу ожила и поняла, к чему надо стремиться, какою артисткой надо быть…. жадно следя за нею полудетскими восхищенными глазами!».

Вирджиния Цукки стала ее гением танца, вдохновившим и направившим Матильду на верный путь. Цукки, видя восхищение юной Кшесинской, ободрила ее теплыми словами и подарила ей на память цветок. Кшесинская трепетно хранила его в баночке со спиртом, считая своеобразным «талисманом».

Благодаря своему кумиру Матильда продолжила учебу в Императорском театральном училище и стала той, про которую звезда современного балета Гедиминас Таранда скажет: «Матильда Кшесинская – тот образец балерины и женщины, к которому стремятся нынешние балерины. Она обладала замечательной техникой. Она одна из первых исполнила фуэте. Элемент, без которого нельзя себе представить современный балет. Ее называли бриллиантом сцены. Кшесинская для меня – это образец балерины высокого класса».

Весной 1890 года Матильда Кшесинская окончила училище экстерном и была зачислена в труппу Мариинского театра, лучшего театра того времени. Но перед этим произошло событие, ставшее судьбоносным в жизни Матильды. Да если разобраться, то и в жизни всей России. Выпускной бал в Императорском театральном училище – событие знаменательное. Ведь на нем обычно присутствует императорская семья.

И тот далекий 1890 год не стал исключением. Кшесинская танцевала па-де-де из балета «Тщетная предосторожность» с воспитанником Рахмановым. Ее премировали похвальным листом за отличные успехи в учебе и танце. Но не это шокировало выпускницу, она и так знала, что она лучшая.

После состоялся торжественный обед. Александр III усадил прелестную Кшесинскую, лучшую ученицу выпуска, рядом с собой и пожелал ей стать «украшением и славой нашего балета». С другой стороны от Матильды он посадил своего сына Николая, при этом, улыбаясь, сказал: «Смотрите только, не флиртуйте слишком».

Во время торжественного обеда они не флиртовали. Матильда была слишком возбуждена и напугана. Удостоиться такой чести – сидеть за одним столом с императором! Да разве могла помышлять об этом дочь танцора, пусть даже и известного. Заговорила Маля с Ники, как она впоследствии стала называть будущего императора России, только через несколько месяцев, летом 1890 года. Хотя понравился он ей сразу.

«Я влюбилась в Наследника с первой нашей встречи. После летнего сезона, когда я смогла встретиться и заговорить с ним, мое чувство заполнило всю мою жизнь, и я только о нем и думала. Мне казалось, что хоть он и не влюблен, но все же чувствует ко мне влечение, и я невольно отдавалась мечтам».

Однажды Кшесинская с сестрой прогуливалась по городу. Недалеко от Дворцовой площади мимо них проехал в коляске наследник Ники. «Он узнал меня, обернулся и долго смотрел вслед. Какая это была неожиданная и счастливая встреча!» – запишет она в дневнике.

Роман развивался медленно. Цесаревич часто покидал Петербург, то уезжал в кругосветное путешествие, то в Данию, то на маневры полка, то в Спалу и Беловежье. Но молодых людей тянуло друг к другу. Да и чему тут удивляться? Мале – восемнадцать, Ники – двадцать два. Самый возраст для любви.

Надо отметить, что к своим двадцати двум годам наследник был слишком стеснителен в отношениях с женщинами.

Ко всему прочему, он имел несчастье влюбиться в некую, имя ее уже не восстановить, еврейку. Эта любовь очень напугала мать Ники, царицу Марию Федоровну. Были предприняты все мыслимые и немыслимые шаги по удалению пассии цесаревича из Петербурга.

Тогда Ники впал в другую крайность – его вообще перестали интересовать женщины. Молодой наследник был вялым и апатичным. Заботливая мамочка «подсовывала» ему разных девушек, но Николай оставался равнодушен к юным прелестницам. Инфантильный будущий царь – повод для волнений.

Приближенный императора Константин Победоносцев посоветовал родителям найти для князя любовницу, с которой молодой человек смог бы, как говорится, выпустить любовный пар.