Великие тайны золота, денег и драгоценностей. 100 историй о секретах мира богатства

И началась Большая Игра. Теперь Гетти безжалостно и твердой рукой ворочала акциями недвижимости, железнодорожных компаний, скупала правительственные и муниципальные бонды, не брезговала даже ссудой денег в рост. Каждый год приносил ей миллионы прибыли. Но ведь каждая игра, тем паче большая, всегда требует каких-то жертв. Игроки забывают обо всем — о своей жизни, о жизни близких. Ну а если игра — деланье денег, что придется принести ей в жертву? Впрочем, это отдельная история, требующая отдельного разговора.

Плата за Игру

Эзотерики недаром говорят, что биржа — место одержимых. Чем? Деньгами, конечно. Но откуда берутся эти деньги, ведь игроки ничего не производят, да и продают собственно не материальное. То есть деньги делаются из воздуха. Биржа — место, напрямую связанное с эгрего-ром денег. Как там говорят маги: «Щелкни пальцем только раз»?

Но с кем же можно играть в такую игру, щелкая пальцами? Эзотерики давно уже решили этот вопрос. Биржа — это место Большой Игры дьявола с миром людей. То есть игры энергетической силы с миром материальным. Ну а деньги — средства этой игры — некие фишки, которые, когда они в нужных руках, двигают мир.

Двигать мир по-своему усмотрению, держать в своих руках — вот о чем на самом деле мечтала Гетти Грин. Деньги заменили ей все — семью, чувства, реальные страсти. Гетти начала жить в призрачном мире, где одни деньги делают другие. Где власть хоть и есть (на счетах же куча денег!), но даже и власть уже не нужна в реальности, ведь в уме Гетти владела Вселенной, где шла великая игра.

Однако люди живут в реальном мире. И если человек переходит вдруг на жизнь в мире виртуальном, реальный мир напоминает о себе неотвратимо и грубо.

И вот посреди финансовых побед Гетти выяснилось, что ее муженек начал беззастенчиво обворовывать удачливую женушку через подставные фирмы. Впрочем, на этот первый звоночек судьбы Гетти не обратила внимание. Ведь в свое время она настояла на брачном контракте, по которому муж не имел право на ее деньги. Так что, узнав о воровстве, Гетти в 1885 году просто развелась с обманщиком. Дочь осталась с отцом, Гетти же забрала сына.

Однако, и «получив на руки» сына, Гетти не изменила своего образа жизни. Она делала деньги. А на обстоятельства бренной жизни ей было наплевать. Жила она в самых дешевых пансионах, приговаривая, что денег на жуткий налог на недвижимость у нее не имеется. Она не пользовалась ни газом, ни горячей водой. Десятилетиями ходила в одном и том же черном платье, грязном и нечищеном. Да она и сама редко мылась, вместо посуды обедала на вчерашней газете, подобранной после того, как кто-то из жильцов ее выбросил. Питалась позавчерашними пирожками за 15 центов или овсянкой, которую заливала водой, а потом «варила», выставляя на общую батарею в коридоре.

В качестве офиса она снимала самые дешевые подвалы или мансарды. Зато на бирже Грин щедрой рукой скупала акции на миллионы долларов. Часто изобретала собственные биржевые системы и не жалела денег, чтобы опробовать их на практике. Иногда это приносило убыток, но увлеченная своими опытами Гетти мало расстраивалась. «Завтра возьму втрое!» — говорила она — и брала!

Теперь ее уже ничуть не коробило, что ее называли Ведьмой с Уолл-стрит. Она только ухмылялась, вспоминая, что и папашка называл ее так же. Но тогда это прозвище было неким авансом — теперь же она его вполне оправдала. Да Гетти и сама стала называть себя так!

Однако ведьмы вынуждены приносить жертвы. И Гетти пришлось начать «выплаты». От нее отвернулись партнеры («Ее жадность невозможно преодолеть!» — сказал однажды сам миллионер Карнеги). Хозяйки пансионов старались не сдавать скаредной жиличке комнат, а хозяева дешевых лавчонок закрывали двери прямо у нее под носом. Гетти подумала и переехала жить в самый… нищий район. От компаньонов, как и от офисов, Ведьма вообще отказалась. Для работы стала использовать те места, куда ее пускали посидеть. Часто в банках, где хранились ее миллионные счета, Гетти садилась прямо на пол, раскладывала бумаги и… делала миллионы. Кстати, о бумаге — в магазинах и на улицах Грин подбирала бумажки, чтобы на обороте их записывать свои денежные расчеты.

Сама она также прикрывалась нищетой. Обычно, когда очередной делец, которого она обобрала, подавал на нее в суд, Гетти Грин являлась на разбирательство в драных чулках и, демонстрируя их присяжным, говорила: «Вот в чем хожу! Откуда ж мне взять деньги, что с меня требует этот лощеный господин?» И она делала указующий жест в сторону хорошо одетого истца. Дело, ясно, решали в ее пользу. И только адвокаты истца шипели вслед: «Ведьма!» Не потому ли Гетти так ненавидела адвокатов? Однажды, когда ее спросили, зачем ей нужна лицензия на ношение оружия, Гетти решительно ответила: «Чтобы отстреливаться от адвокатов. А разбойников и грабителей я не боюсь».