Великие учителя церкви

Спутником всех добродетелей поставляется воздержание, ибо совершение кем-либо той или иной добродетели есть уже свидетельство о воздержании от противоположного ей порока. Например, есть смирение — значит есть и воздержание от гордости и т. д. "Воздержание, — говорит блаженный Диадох, — есть общее прозвание всех добродетелей" [1, с. 133]. Но блаженный Диадох понимает воздержание и как "блюдение" в яствах. В этом "блюдении" должна сохраняться разумная умеренность. Нельзя доходить "до отвращения" к какому-либо из яств, "так как сие и проклятье и совсем демонское дело". Должно от них воздерживаться не как от чего-либо худого, но чтобы таким образом обуздать "воспламеняющиеся плотские члены", а оставшееся сберечь "для нищенствующих" [1, с. 143–148]. "Воздерживаться же охотно от сладостного и излишнего и весьма рассудительно и весьма разумно" [1, с. 149]. Но как тело, пресыщаемое яствами, "делает ум каким-то боязливым и неудобоподвижным, так и ослабевающее от многого воздержания делает созерцательную часть души и унылой и нерасположенной к мышлению. Поэтому должно согласно с движениями тела приготовлять и пищу, чтобы оно, когда здравствует, было надлежаще обуздываемо, а когда слабеет, умеренно утучнялось. Ибо подвизающемуся не должно быть ослабленну телом, но достаточно сильну, чтобы быть способным для подвига, дабы и силами тела душа очищалась надлежащим образом" [1, с. 150–152].

К добродетелям побуждает сердце человека богословие. Потому блаженный Диадох и призывает: "Возжелаем, возлюбленные, этой благолепной добродетели всезрительной… в сиянии света неизреченного питающей ум словами Божиими, чтобы не сказать мне много, — добродетели, настроившей чрез святых пророков разумную душу к нераздельному общению с Богом Словом" [1, с. 365–371].

Все добродетели тесно взаимосвязаны. Пренебрегший одной какой-либо извращает "все благолепие" [1, с. 137]. "Ибо какая будет польза для сохранившего тело девственным, если душою потерпел любодеяние от демона непослушания? Или как будет увенчан пощадивший себя от чревобесия и всякой похоти телесной, а вознерадевший о гордости и славолюбии" [1, с. 139–141].

Как бы обобщая все сказанное о добродетелях, блаженный Диадох размышляет над путем благочестия: "Для начинающих любить истину путь добродетели кажется весьма неровным и страшным не потому, что он таков, но потому, что человеческое естество тотчас от чрева входит в общение с шириною удовольствий; но для могущих пройти до средины его он показывается весь приятным и легким: ибо зло, действием добра подчиненное доброму нраву, уничтожается вместе с памятованием о неразумных удовольствиях; почему душа впредь охотно проходит все стези добродетелей" [1, с. 494, 495]. И выше, в слове, как бы предрешая то, что будет сказано, свидетельствует: "Чистой душе свойственна… ревность незлобивая и непрестанная любовь к славе Господа. Ибо тогда ум точно устанавливает собственные весы, присутствуя как бы в чистейшем судилище — своей мысли" [1, с. 47, 48].

Опытно познав спасительность добродетелей, блаженный Диадох призывает: "Убедим (свою душу — К. С.) быть готовою только к одному добру, чтобы нам непрестанно благими помышлениями истреблять память о зле" [1, с. 26]. С благими же помышлениями тесно связана у блаженного Диадоха молитва Иисусова.

Молитва Иисусова

Изгнанием памятования о зле и вселением в нас памятования о Боге, о добре нашему уму заграждаются "все его исходы", клонящиеся ко греху. Далее требуется от нас всяческое доброделание — долженствующее удовлетворение "влечению" ума [1, с. 286]. Для достижения сего и необходима молитва Иисусова, точнее молитва к Иисусу. Блаженный Диадох учит, что уму, имеющему памятование о Боге, необходимо дать непрестанное занятие, которое состоит в творении молитвы Иисусовой. И тут же он говорит о ее составе: должно дать уму "только: Господи Иисусе". В подтверждение сказанного он приводит свидетельство святого

Апостола Павла: Ибо никто не называет Иисуса Господом, как только Духом Святым (1 Кор. 12, 3) [1, с. 286–288]. Из этих апостольских слов выводится заключение, что, когда произносится пресвятое Имя, Святой Дух, научающий нас правильной молитве (См.: Рим. 8, 26), вместе с нами совосклицает: "Господи Иисусе", подобно тому как во Святом Духе, называя Бога Отцом, взываем: "Авва, Отче!" (См.: Рим. 8, 15) [с. 306, 307]. Из данных рассуждений следует вывод, что, по мнению блаженного Диадоха, молитвенное обращение к Спасителю также должно состоять из двух слов, как из двух слов состоит и молитвенное призывание Бога Отца. Таким образом, блаженный Диадох предлагает молитву Иисусову в сокращенном виде: "Господи Иисусе", вместо ее полного объема, употребляемого другими святыми отцами: "Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя".