Как достигается рассуждение (в.-о. 15) и как отвечать вопросившему (в.-о. 38, 39).
Как говорить и когда молчать (в.-о. 36).
О силе молитвы по вере (в.-о. 11) и о непрестанной молитве (в.-о. 15).
О безмолвии (в.-о. 36, 63, 64).
О смирении (в.-о. 21, 25, 27–31).
Об отсечении своей воли (в.-о. 3, 37, 42).
О раздаче своего имущества — о милостыне (в.-о. 1, 2, 66).
О врачевстве (в.-о. 76).
О совершении "памяти святых" (в.-о. 10).
О сохранении — соблюдении заповедей (в.-о. 20).
Каким путем можно скорее достигнуть спасения (в.-о. 26).
О недопустимости перехода из одного монастыря в другой — "в чужую сторону" (в.-о. 8).
О поведении инока в разных ситуациях (в.-о. 56–62).
Как относиться к разным людям (в.-о. 19, 81). Вот некоторые примеры вопросов и ответов (в сокращении):
В. 10. "Как извергнуть из себя внутреннее зло?"
О. "Попечение о спасении души и любовь к Богу помогают всякому извергнуть из себя внутреннее зло и чисто покаяться".
В. 81. "Каким образом должно исправлять ближних?"
О. "Когда знаешь, что согрешивший человек разумный и принимает слова твои, вразумляя его, скажи: "Брат! Если мы с нерадением делаем дело Божие, это погибель для души. Ну, хорошо ли теперь сделал? Постарайся вперед исправиться". Если же он неразумен, скажи ему: "Поверь мне, брат, что ты стоишь наказания за свое нерадение, и как скоро скажу авве, он строго тебя накажет".
В. 13. Как поступить при "неожиданном вопросе"?
О. "Ничего нет быстрее ума — возведи его к Богу, и Он подаст тебе, что отвечать без смущения".
Богословие
Богословие преподобного аввы Дорофея носит, по преимуществу, характер аскетический. Великий авва учит не столько тому, как надо верить, сколько тому, как надо жить. В его наставлениях предполагается, что слушающие их знают Истину веры и нуждаются лишь в указаниях способов, путей воплощения ее в жизни, в спасительном подвиге. Поэтому вопросов догматического характера он касается мало и лишь в той мере, насколько они необходимы для раскрытия аскетического идеала. Истины веры у него — это истины святой жизни.
Догматические темы в богословии
О Боге
Уже размышления на самую высокую догматическую тему — о Боге, показывают, что образ мысли преподобного аввы не столько отвлеченно-теоретический, сколько аскетико-практический.
Бог, в понимании святого Дорофея, не является чем-то абстрактным, существующим по ту сторону мыслимого. Он рядом с нами. Он любит нас, заботится о нас, посылает нам только полезное, Им мы живем и движемся, ибо Он наш Отец. Поэтому преподобный и говорит о Боге, сопоставляя Его с нашим искренним — подлинным другом и тут же возвышая Его над ним.
Наш земной друг делает нам только хорошее. Если он допустит что-либо по отношению к нам "даже тяжелое", мы принимаем и это, будучи уверены, что друг все делает любя. "Тем более, — убеждает преподобный, — должны мы думать о Боге, Который создал нас и привел нас из небытия в бытие, вочеловечился нас ради и умер за нас, что Он делает с нами все по благости Своей и любя нас" [с. 148].
Друг наш, хотя и делает все любя, жалея нас, но он может нехотя — по своему незнанию или недостаточности благоразумия — и нанести нам вред. "О Боге же мы не можем сего сказать, ибо Он есть источник премудрости, знает всё, что нам полезно, и сообразно с сим устрояет все касающееся до нас, даже и самое маловажное" [с. 148].
Наконец, друг наш, имея самое доброе к нам расположение и желая всячески поддержать нас, не всегда имеет достаточно сил и средств для сего. Но о Боге сказать этого нельзя, ибо Он всемогущ — Ему все возможно, невозможного для Него нет. "Итак, — заключает великий авва, — мы знаем о Боге, что Он любит и щадит Свое создание, что Он есть источник премудрости и знает, как устроить все касающееся до нас, и что Ему нет ничего невозможного, но все служит воле Его. Мы должны также знать, что все, что Он ни делает, делает для нашей пользы, и должны принимать это с благодарностью, как от Благодетеля и благого Владыки, хотя бы то было и скорбное. Ибо все бывает по праведному суду, и Бог, Который столько милостив, не презирает ни малейшей нашей скорби" [с. 148].
Христология и сотериология
Обе эти темы у преподобного Дорофея лишь выдвигаются. Представляются они как единое целое.