Великие заблуждения человечества

На момент взятия Бастилии в ней находились не сотни заключенных, а всего семь человек, причем все они проходили по уголовным делам (интересно, что за четыре года до взятия Бастилии в нее уже никого не сажали). Впрочем, парижская чернь вовсе не собиралась их освобождать. Восставшие хотели всего-навсего поживиться неплохими продовольственными запасами крепости, что они успешно и сделали, разграбив все, что можно было унести.

Агитаторы, призывавшие к взятию Бастилии, распаляли страсти, утверждая, что подвалы Бастилии полны ящериц, громадных крыс, ядовитых змей, что там много лет страдают закованные в железо политические заключенные, есть специальные камеры для пыток и камеры, которые уже забиты скелетами людей. Все это, как оказалось, было вымыслом.

Следует отметить и тот факт, что в так называемом штурме Бастилии участвовало не больше тысячи человек, тогда как в Париже на то время проживало восемьсот тысяч жителей. К тому же большинство нападавших были не парижанами, а специально привезенными то ли из Италии, то ли из Марселя отпетыми бандитами, что опровергает версию о том, что революция была совершена спонтанно поднявшимся народом.

Мало мы знаем и о том, что французы вовсе не были в большинстве своем против института королевской власти. Они не могли себе представить Францию без короля или представить короля, которого контролирует парламент. Историки отмечают, что в лице Людовика XVI народ видел своего покровителя, который постепенно, но последовательно урезал права правящей верхушки и улучшал положение простолюдинов.

Незадолго до трагических событий, названных впоследствии Великой французской революцией, король лично прибыл на одно из заседаний Национального собрания, поддержал движение за перемены и предложил кардинальную законодательную реформу, которая работала бы в пользу народа: равенство, отмену денежных привилегий представителям высшего класса и духовенства, отмену налогов на имущество и доходы, которые собирались у непривилегированного люда, отмену бесплатного труда крестьян на полях своих хозяев, отмену подати на соль, свободу прессы и многие другие новшества.

Интересно, что предложения короля были приняты в штыки представителями всех фракций. Аристократия и духовенство почувствовали угрозу потерять свои привилегии, а республиканцы поняли, что теряют возможность бороться «во имя народа», так как король дает народу все, что ему необходимо, и становится в данном случае их настоящим представителем и защитником. Если бы предложения короля были приняты собранием, это означало бы установление мирным путем конституционной монархии. Такой поворот событий был явно неприемлем для всех фракций. Они объединились для того, чтобы не допустить мирного разрешения кризиса самой королевской властью. Ставка была сделана на насилие, которое привело к тяжелым последствиям.

Многие историки обвиняют короля в малодушии и нерешительности. Но, видимо, это обвинение не совсем справедливо, ибо предложенные им реформы доказывают, что смелость и решительность ему были присущи. Его единственной и главной ошибкой явилась огромная любовь к народу, который он не хотел предавать и из-за которого не хотел прибегать к насилию. Конечно, если бы он мог предвидеть, какие жертвы пожнет революция, то вряд ли бы стал либеральничать. Но история не терпит сослагательных наклонений.

Надо отметить, что штурм Бастилии фактически был бесцельным, так как в том же году король собирался разрушить так называемый памятник деспотизму. Был даже разработан план красивой площади на месте Бастилии.

Малоизвестно и то, что толпа не могла бы захватить крепость, на стенах которой стояло пятнадцать орудий, а за стенами находился сильный гарнизон. Но предводители бандитов знали, что король дал распоряжение войскам ни в коем случае не стрелять в народ и не проливать кровь. Комендант Бастилии де Лоней, опытный офицер старой гвардии, прекрасно справился бы со своими обязанностями, получив приказ оборонять Бастилию. Но он отдал ключи от тюрьмы и не оказал сопротивления. Впоследствии «благодарные» революционеры отрубили ему голову, посадили ее на кол и носили по улицам Парижа.

То, что случилось во время и после штурма Бастилии, потрясло и испугало парижан. Человеческие головы, насаженные на колья, многочисленные трупы, повешенные на уличных фонарях, говорили о том, что происходит что-то страшное и непонятное разуму. Но, несмотря на это, день 14 июля во Франции был, есть и, наверное, еще долго будет главным национальным праздником, поскольку страсть к романтизации массовых убийств, как это ни печально, была и остается присущей многим и многим людям.

Еще с советских времен большинство наших граждан традиционно идеализируют Великую французскую революцию. И если нашу «родную» революцию многие уже осуждают, причем вполне заслуженно, за те неисчислимые бедствия, что она принесла, то Французская революция по-прежнему считается явлением прогрессивным.