Великие завоеватели

Есть еще один факт, описанный античными биографами, который может свидетельствовать в пользу версии эпидемиологов. Как пишет Арриан, после возвращения в Вавилон из Мидии Александр плавал, «сам правя триарой», по озерам, лежащим среди болот, где размножается много комаров – переносчиков вируса.

Для одних коллег Марра и Кэлишера, в частности эпидемиолога Томаса Мейтера из Университета штата Род-Айленда, эта версия прозвучала очень убедительно. Другие подвергли ее небезосновательному сомнению, заявив, что если Александр действительно стал жертвой эпидемии, «инкубатором» которой явились птицы, то вирус не мог действовать избирательно, и было бы естественным предположить и наличие многих других больных со схожими симптомами. Однако ни о каком массовом заболевании в то время древние историки не упоминали. Нет сведений и о том, что подобный недуг поразил близких к Александру людей – жену, военачальников, охранников, рабов и других. Но не стоит забывать, что лихорадка обычно приводит к летальному исходу лишь у людей с ослабленным организмом. А, как известно, в последние месяцы своей жизни молодой царь, здоровье которого уже было подорвано многочисленными серьезными ранениями, неумеренным сексом и частыми попойками, просто не знал меры в вине.

Конечно, установить точный диагноз на основе повествований античных авторов, которые могут быть восприняты скорее как занимательное чтение для современников, нежели научный труд, невозможно. Это признают и сами авторы версии гибели Александра от заражения западно-нильской лихорадкой. Но из всех других гипотез, связывающих причину его смерти с болезнью, эта, на наш взгляд, кажется наиболее правдоподобной. Хотя точно так же можно согласиться и с другими «заочными диагнозами». К примеру, с предположением, сделанным австрийцем Шахермайром: «По-видимому, организм царя, очень ослабленный ежедневными приступами малярии, не мог сопротивляться сразу двум болезням; второй болезнью было либо воспаление легких, либо вызванная малярией скоротечно протекающая лейкемия (белокровие). Поэтому не прекращался жар, постоянно мучивший больного». О возможном развитии у Александра лейкемии писал еще в конце 70-х годов прошлого столетия и американский ученый А. В. Босворт.

Несмотря на достижения современной медицины, докопаться до истины в отношении смерти Александра Македонского, отделенной от нас двадцатью пятью столетиями, не представляется возможным до тех пор, пока ученым не удастся отыскать его останки. Однако нам до сих пор не известно, сохранились ли они, а если да, то где находятся. Как оказалось, поиски гробницы великого полководца – детектив не менее увлекательный, нежели поиски его предполагаемых убийц. А начались они еще задолго до нашей эры…

Сбывшееся пророчество

После смерти Александра Великого его империя, такая огромная и процветающая, в действительности оказалась колоссом на глиняных ногах. Она буквально утонула в крови, пепле и слезах затянувшейся на десятилетия войны преемников – диадохов. Они сразу же начали делить территорию между собой, поскольку среди родственников умершего царя не оказалось никого, достойного унаследовать его империю. Сам же Александр не успел назвать своего наследника, хотя, по преданию, говорил о некоем «сильнейшем» и о состязании, которое состоится над его могилой. Как оказалось, великий македонец ошибался: состязание за опустевший трон началось еще до того, как его похоронили.

Перебирая всех возможных кандидатов на престол, С. Фишер-Фабиан писал: «Роксана, его законная жена, была беременна, но был ли это ребенок Александра? Пятилетний Геракл, сын его возлюбленной Барсины, не мог претендовать на престол. Оставался сводный брат Александра, Арридий. Он, правда, был слабоумный (что и спасло его в свое время от расправы), но в его жилах все-таки текла кровь царя Филиппа, что явилось для солдат, исполненных старого македонского духа, достаточным основанием для избрания его спустя три месяца царем Филиппом II. Но это не помешало им впоследствии с воодушевлением признать сына, рожденного между тем Роксаной, соправителем, царем Александром IV». Таким образом, заключает историк, трон был передан слабоумному и ребенку: «Пердикка в качестве визиря осуществлял власть от их имени, Антипатр стал своего рода «вице-царем» Македонии. К тому же империя была поделена между паладинами: Птолемей получил Египет, Антигон – Фригию, Лисимах – Фракию, Евмен – Каппадокию, Неарх – Ликию, Селевк – Вавилон, Певкест правил Персией, а Антипатр – Македонией и Грецией. Эта новая форма правления с самого начала таила в себе опасность грядущих раздоров. И они не замедлили начаться».