Великий Александр Невский. «Стоять будет Русская Земля!»

Главный удар Батый приказал нанести с юга, со стороны Лядских (Польских) ворот, где лесистый склон обеспечивал надежное укрытие. Осадные орудия сделали свое дело. Разбив стену, врагу удалось захватить там участок вала, но сопротивление киевлян было настолько решительным, что Батый вынужден оказался дать войску передышку. На следующий день бой разгорелся с новой силой. Киевляне успели закрепиться на линии валов «города Владимира». Они отстаивали каждую улицу, каждый дом, но силы были слишком неравны. Прорвав укрепления в районе Софиевских ворот (отчего они получили еще и название Батыевых), завоеватели окружили последних защитников Киева в Десятинной церкви (первом каменном храме Руси, построенном еще Владимиром Крестителем). Стены не выдержали страшных ударов монгольских «пороков» и рухнули. «Того же лета, отметит под 1240 годом Суздальская летопись, взяша Кыев татаровя и святую Софию разграбиша, и монастыри все и иконы и кресты, и вся узорочье церковные взяша, а люди от мала до велика вся убиша мечом»[260]. Итальянский монах — посол Плано Карпини, проезжая через Киев в ставку Батыя всего пять лет спустя после этих событий, не мог не ужаснуться открывшейся ему картине дикого разгрома одного из крупнейших городов средневековой Европы. В своих путевых записях он скажет: монголы «произвели великое избиение в стране Руссии, разрушили города и крепости, убили людей, осадили Киев, который был столицей Руссии, и после долгой осады взяли его и убили жителей города; отсюда, когда мы ехали через их землю, мы находили бесчисленные головы и кости мертвых людей, лежавших на поле, ибо этот город был весьма большой и очень многолюдный, а теперь он сведен почти ни на что, едва существует там 200 домов, а людей там держат они (монголы) в самом жестоком рабстве»[261].

Как пишет П.П. Толочко, археологические раскопки зримо подтверждают печальные сообщения письменных источников о зверствах Батыевой орды. Ведь из более чем 40 монументальных сооружений, существовавших в Киеве до разгрома, едва уцелело только пять. Из девяти тысяч дворов — 200 (отстроенных, видимо, уже между 1240–1246 гг.). А из 50-тысячного населения осталось не более 2 тысяч. В ряде районов древнего Киева, в частности центральном, жизнь возродилась только спустя несколько веков…[262]

Из Киева главные силы татаро-монголов двинулись на Владимир Волынский, Галич, Белгород, Кременец, «инии грады многы, им же несть числа»[263], как говорит летописец. И опять на всем пути этого движения археологи находят мощные слои пожарищ. Под древними крепостными стенами, под сожженными домами исследователями обнаружены сотни изуродованных человеческих останков и предметы вооружения. Во Владимире Волынском, у древней церкви, человеческие скелеты с разрубленными костями и пробитыми черепами[264]. Да, Русь сражалась, но выстоять под испепеляющим напором азиатской орды она уже не могла: такова была страшная цена феодального безвластия и анархии. В 1241 году кочевники вышли на ее западные рубежи и вторглись в Польшу, Венгрию, Чехию, Словакию и Трансильванию. Чтобы опустошить и разграбить эти страны, захватчикам оказалось достаточно всего шесть недель. Через четыре месяца после падения Киева, 9 апреля 1241 года, объединенное войско поляков, венгров и тевтонских рыцарей было наголову разгромлено татарами в битве при Лигнице близ Вроцлава…

Итак, какие можно сделать выводы? Думается, внимательный читатель уже понял, для чего приведены здесь все эти скорбные и многим известные факты, что они призваны были проиллюстрировать. Действительно, очень справедливо замечание историка В.Т. Пашуто о том, что к XIII столетию «политическая карта вокруг Руси резко изменилась». В силу определенных идеологических пристрастий хотим или не хотим мы признать это сейчас, но такова действительно была историческая реальность. Тяжелая реальность того времени, когда, с одной стороны, папский Рим, осуществляя свое извечное стремление к мировому господству, мобилизовал и сконцентрировал на западных и северо-западных русских границах почти все наиболее агрессивные силы католической Европы, готовясь нанести удар уже непосредственно по самой Руси. А с другой стороны, с Востока на нее в это же время нахлынула всеуничтожающая волна монголо-татарского завоевания. И значит, глубоко верно соответствует историческим фактам замечание и другого русского исследователя, Г.В. Вернадского, писавшего, что «развернувшаяся на великой Восточно-Европейской равнине как особый культурный мир между Европой и Азией» Русь в XIII в. действительно оказалась «между двух огней», «попала в тиски, подвергнувшись нападению и латинской Европы, и монгольской Азии»[265]. Но именно в этот тяжелейший для его Отечества момент будущему великому полководцу Александру Невскому и исполнится 17 лет…

Глава V. На выжженном пепелище…