Великий Бенин

Стены галерей были украшены бронзовыми пластинами с изображениями людей и животных. В слепящем потоке солнечного света гладкая полированная бронза вспыхивала огненными бликами. И стало казаться Жороми, что случилось чудо и он попал в золотое жилище бога воды и света Олокуна.

Нетерпеливый окрик отца вывел Жороми из оцепенения. Он встряхнул головой и побежал догонять ушедшего вперед Усаму.

— Смотри, — обратился к нему мастер, как только мальчик оказался рядом, — видишь эту галерею? Ее поддерживают пятьдесят восемь столбов, и каждый из них — в два человеческих роста. На столбах ты видишь пластины. Их сделали мастера-литейщики, чтобы все знали о великих деяниях предков обба и самого Эвуаре. Это необычная галерея, и ты смотри на нее, пока мы идем мимо.

— Чем же она необычна, отец?

— За этой галереей в тайной комнате на алтаре стоят ухув-элао предков обба, и среди них, сделанные прекрасными руками Первого Мастера.

— О, отец, я хочу их увидеть!

— Что ты! — испуганно оглядываясь по сторонам, перебил сына мастер. — Разве ты не знаешь, что к алтарю могут приближаться только те, чьи предки живут в стоящих там ухув-элао.

— Но, отец, — умолял Жороми, — ведь в нашем доме тоже есть алтарь предков — и на нем стоят ухув-элао. И ты часто ешь около него орехи кола вместе с мастером Осифо, хотя его предки не живут на нашем алтаре.

— Ты говоришь неразумно, — с обычной важностью ответил Усама, убедившись, что поблизости никого нет и смелые слова сына не были услышаны. — Духи умерших обба непохожи на духов простых людей. Ты же знаешь, что для себя мы делаем ухув-элао из дерева или глины, а для обба и его почтенной матери — из бронзы. Только их духи живут в бронзовых ухув-элао и ничьи больше. Поэтому держится бронзовое литье в тайне, нарушить которую все равно, что умереть. И ты помни об этом. Еще помни, что алтарь обба — самое святое место на земле. К нему нельзя приближаться простым людям, чтобы их дыхание не коснулось ухув-элао Великих из страны мертвых.

Следуя за кривоногим начальником, Усама и Жороми прошли во второй двор. Здесь их провожатый исчез в пестрой толпе воинов и богато разодетых людей, над головами которых слуги держали деревянные веера. Важные господа, один за другим, подходили к большим тазам с водой и совершали обряд омовения ног. Так было принято во дворце обба испокон веков. Затем господа, опираясь на резные перила лестницы, поднимались наверх и скрывались во внутренних покоях дворца. Мастер поднялся по лестнице последним. За ним, боясь, как бы его не вернули обратно, проскользнул Жороми.

В большом зале было много людей. Все они стояли на коленях. Мастер и мальчик последовали их примеру. Широкая спина отца заслонила весь зал, Жороми чуть-чуть отполз в сторону. Ему не терпелось собственными глазами увидеть обба Бенина, великого Эвуаре. Но высокий трон, покоящийся на спинах четырех деревянных леопардов, был пуст. Стоявшие позади трона четыре обнаженных воина непрерывно поднимали и опускали опахала, словно бы отгоняя зной от невидимо присутствующего здесь владыки.

— Смотри, — не поворачивая головы, прошептал Усама, — вот пришли жрец бога Олокуна и главный начальник воинов Уваифо.

Военачальник и жрец стали по обеим сторонам трона. Жороми едва взглянул на жреца — ничего интересного, разве что множество бронзовых амулетов, подвешенных к поясу белого длинного одеяния. Зато на Уваифо мальчик смотрел во все глаза.

Начальник воинов явился в большой зал дворца в полном боевом вооружении. Так велел древний обычай. Высокий шлем, переброшенная через плечо шкура пантеры, металлический обруч на шее, отделанный острыми клыками леопарда, — все это не могло не устрашить врагов. Спереди на обруче висел колокольчик, а сзади — рыжий пушистый хвост. Большие, величиной с ладонь, подвески, одна в виде человеческой головы, а другая в виде пантеры, дополняли военный наряд. Подобные подвески Жороми уже видел на поясах других важных людей Бенина.

— Вот пришли первый и второй сыновья Великого, — прошептал Усама.

Старший сын обба, юноша с отвисшими губами, развалился на шкуре, расстеленной рядом с троном; младший — стройный длинноногий мальчик — встал около резного возвышения, на котором покоился трон.

Жороми с особенным интересом рассматривал второго сына обба. «Второму сыну, — думал он, — наверное, столько же лет, сколько мне. Он горд и важен. Даже головой не кивнул в знак приветствия, даже не посмотрел на людей, а они самые знатные в Бенине. Он одет очень нарядно, и очень красивый браслет-змейка обвивает его левую руку. На его голове коралловая шапочка, и такую же носит его старший брат. Но первый сын обба мне совсем не нравится, уж слишком он толстый. Только, наверное, нельзя плохо думать о том, кто когда-нибудь сам будет обба».