Великий Блокпост. Антология донбасской поэзии 2014–2022 гг.

Кто не знает эту цыпу?
Нецелованную тётю Цилю,
тётю Цифру из соседнего подъезда?..
Она всем давала под проценты
и подписывалась именем
«Лиля» или «Оля».
Ей было всего двадцать,
когда перестала смеяться,
когда пришли,
приложили линейку и сказали,
что она – еврейка.
Спи спокойно,
береги своё белое личико,
Циля в цементе,
Циля в кирпичике.
Плечико к плечику окровавленному —
дочка Давидова, колено Израилево.

Дмитрий Мурзин

«Принесли на Авеля похоронку…»

Принесли на Авеля похоронку.
Тишина стоит, что ни звук – то всхлип,
тишина стоит, только треск в колонках.
И не в курсе Каин, во что он влип…
…
Если б Ева сама не рвала где тонко,
то Адам, как трепетный сомелье,
пригубил бы яблочную самогонку,
настоявшуюся на змее.

Анна Долгарева

«А ты что такой умный…»

А ты что такой умный,
как будто бы знаешь точно,
стоит ли умирать,
стоит оно того?
Слушай, не надо лозунгов,
и так-то тошно.
Я-то?
Да я об этом совсем ничего.

Нет, я не знаю.

И ты не знаешь.
Разве о том, что ордена удостоят.
Может, в газете ещё пропишут и пустят слухи.
А если хочешь знать,
стоит ли,
стоит? —
то вот, спроси у Андрюхи.

А Андрюха ходит по яблоневому саду,

на ветру струится ковыль.
А Андрюха смеётся, ему ничего не надо,
на лице у него пыль,
голова у него в цвету, в цветах.
голова у него в кустах.

И роса на яблоках, и в каплях солнце,

у заката лицо огнево.
А Андрюха оборачивается и смеётся:
ничего не знаю, мол, ничего.
может, и хотел бы что-то ответить,
но становится темнота,
налетает, уносит его ветер
за чёрные леса, за далёкие города,
и ничего он не скажет тебе
никогда.

…и исчезают яблони, и становится тишина,

и только горит костёр,
а ты иди, раздвигая мрак, ничего не знай,
до далёких морей, до высоких гор.

Там, у дороги, в лесополосе,

упадёшь, уставившись в темноту.
И когда-нибудь будет радость, и солнце в росе,
и яблони во цвету.

Владислав Русанов

Вальс обречённых

Нас не язвите словами облыжными,
жарко ли, холодно? По обстоятельствам…
Кто-то повышенные обязательства
взял и несёт, а мы всё-таки выживем.
Мальчики с улиц и девочки книжные…
Осень кружится в кварталах расстрелянных.
Знают лишь ангелы срок, нам отмеренный,
только молчат, а мы всё-таки выживем.
Не голосите, холёно-престижные,
будто мы сами во всём виноватые.
На небе облако белою ватою
мчит в никуда, а мы всё-таки выживем.
Не разобраться, что лучше, что ближе нам?
«Шашки подвысь, и в намёт, благородие!»
Нам смерть на Родине, вам же – без Родины.
Вот как-то так… А мы всё-таки выживем!

Александр Сигида (старший)

(Потом)