Великий Чингис-хан. «Кара Господня» или «человек тысячелетия»?

Д. Банзаров еще в прошлом веке полагал, что «чингис» – это наименование одного из древних татаро-монгольских духов – тэнгриев. Он отмечал, что встречал в одной из монгольских рукописей упоминание о существовании духа хаджир-чингис-тэнгри [там же, с. 311]. Б.Я. Владимирцов также допускал именно такое истолкование титула «чингис»: «Очень трудно определить значение слова «чингис», сделавшегося титулом Темучжина, – писал он. – Можно догадываться только, что титул этот Темучжин получил от имени светлого духа, которому поклонялись тогдашние монголы-шаманисты. Предположение это имеет под собой и то основание, что многие смотрели на Темучжина как на предопределенного Небом, да и сам Темучжин, по-видимому, много думал об этом вмешательстве «Вечного Неба» в его судьбу» [Владимирцов. Чингисхан, с. 45][28]. Рубрук в своем сочинении называет Чингиса «Де-мугин-Хингей», «Темучжин-Чингис», сливая воедино и имя, и титул [Путешествия, с. 180].

Чжао Хун указывал, что Темучжин – это «детское имя» Чингиса. Титул Чингис-хан ему придумали бежавшие к татаро-монголам чжурчжэньские чиновники. «Поэтому [татарский владетель] стал называться Чэнь-цзи-сы хуан-ди [в переводе его титула на китайский язык]. Некоторые говорят, что Чэн-цзи-сы есть не что иное, как перевод двух китайских слов: «тянь цы» [Полное описание, с. 50]. Китайское словосочетание «тянь цы» значит «пожалованный Небом» [Васильев, с. 218]. Чжао Хун при объяснении титула «чингис» употребил слова «и юй» – «передает».

Именно на этом основании В.П. Васильев и предположил, что китайское «тянь цы» было передачей, транскрипцией слова «чингис» [там же].

Предметом спора в науке было и то, является ли слово «чингис» собственно титулом или лишь определением, эпитетом к слову «хан». Еще в середине прошлого века немецкий историк Ф. Эрдман писал, что если бы слово «чингис» само являлось титулом, то к нему не надо было бы прибавлять слово «хан». Ему резонно возражали, указывая на многие примеры «масла масляного» – Онг-хан, Буюрук-хан, Таян-хан и т. п. Покойный советский монголовед Н.Ц. Мункуев указывал, что «титулом является все сочетание, в котором первый элемент представляет собой эпитет». Н.Ц. Мункуев, следуя поздней монгольской традиции, склонялся к шаманским корням титула Чингис-хан (см. [Полное описание, с. 109–114]). По этой традиции, зафиксированной, в частности, в «Эрдэни-йин тобчи» Саган-сэчэна, в 1189 г., в день избрания Темуджина хаганом, «на четвероугольном камне, перед юртой сидела пятицветная птица, похожая на жаворонка, она и пропела «чингис, чингис» [Банзаров, с. 311, прим., 297].

Немецкий переводчик «Тайной истории» Э. Хэниш предложил связать слово «чингис» с китайским «чжэн» – «правильный», «справедливый» (см. [Рачневский, с. 82–83]). Но эта гипотеза не получила широкой поддержки.

Ныне наиболее принятой является версия, предложенная знаменитым французским ученым П. Пельо. Он предложил считать слово «чингис» монгольской формой тюркского «тэнгис» – «море», «океан» [Пельо. Монголы, с. 23, прим. 2][29]. В этой интерпретации титул «Чингис-хан» значит «хан-океан», «хан обширный и могучий, беспредельный, как океан», что в переносном смысле означало «владыка вселенной». Тенгиз (Денгиз) – имя одного из сыновей предка тюрков Огуз-хана[30].

Таким образом, очевидны две версии, трактующие титул «чингис»: местная и китайская. Китайская версия выводит происхождение титула из Китая через чжурчжэней и истолковывает титул «чингис» с помощью китайского «тянь цы» – «пожалованный Небом», получивший власть волею Неба, верховного божества. Местная версия связывает титул с шаманскими верованиями, где Небо – также верховное божество, Небо явило свою волю через птичку, прощебетавшую титул нового хагана – «чингис, чингис». «Чингис» – немонгольское, во всяком случае непонятное самим монголам имя одного из духов или тюркское слово «тенгиз» – «море». Такое заимствование вполне допустимо.

Важно, что и в том, и в другом случае Темучжин считался хаганом, поставленным по воле Неба, т. е., прибегая к европейским меркам, был государем, поставленным волею бога, помазанником божьим. Еще раз подчеркнем, что никаких достаточно основательных доводов к тому, чтобы полагать, что Темучжин не имел титула Чингис-хан до 1206 г., у нас нет.

Итак, Темучжин, став Чингис-ханом, по традиции водрузил свой туг – знамя, символизирующее духа – защитника народа и войска, и приступил к устройству своего улуса. Если мы обратимся к последним авторитетным исследованиям, то, по мнению Л. Гамбиса, Чингис проводит мероприятия, которые «должны были стать эмбрионом администрации монгольского государства» [Гамбис, с. 43]. П. Рачневский полагает, что Темучжин «организовал» своих последователей, «создал службы», что означало «введение нового порядка» в степи [Рачневский, с. 82–84]. Хань Жулинь отмечает, что первый улус Темучжина был создан представителями монгольской знати из киятов и каждый получил свое место, основанное на клятвенном союзе[31].