Великий Чингис-хан. «Кара Господня» или «человек тысячелетия»?

Оно вошло в «Ясу» – свод законов, который, вероятно, первоначально был введен еще во время реформ 1203 г. «Яса» не являлась систематизированным сводом законов, она включала ярлыки – приказы, ясак – законы, билик – поучения. «Яса» не сохранилась до наших дней и известна лишь в пересказах. До нас дошло, что в одном из параграфов «Ясы», в частности, говорилось: «Кто переменит свой пост, того предавать смерти»[39].

В «Истории Монгольской Народной Республики» отмечается: «Согласно Ясе («Собрание законов») Чингис-хана аратам запрещалось самовольно переходить из одного десятка в другой, из одной сотни в другую, что фактически означало прикрепление их к земле нойонов-тысячников, сотников и т. д.» [ИМНР, с. 133]. Прикрепление непосредственных производителей к месту и средствам производства составляло в средневековом монгольском обществе основу их эксплуатации.

Еще г. Рубрук отмечал, что Чингис «издал такое постановление, что ни один человек не свободен от службы, пока он не настолько стар, что больше не может никоим образом работать» [Путешествия, с. 154]. Распределение населения между тысячниками и сотниками заносилось в так называемые синие книги[40].

В «Юань ши» сообщается: «В начальный период существования государства еще не было штата чиновников. Во главе [администрации] стоял судья [дуаныиигуань], который звался джаргучи. Он решал все дела государства»; джаргучи «был ответствен за гражданские и уголовные дела» [Юань ши, цз. 85, с. 1а, 4а]. Очевидно, данная информация не является полной.

Государство Чингис-хана знало по крайней мере шестнадцать служб. Это были службы «экономические» – к ним относились пастухи овец, пастухи верблюдов, ведавшие табунами коней, ведавшие повозками и перекочевками; в службу двора входили ведавшие гардеробом хана, стольники, виночерпии, музыканты, охранявшие стены и ворота. Имелась военно-полицейская служба: лучники, сабельники, ловящие воров. Со-кольничьи представляли ведомство ханской охоты. «Секретариат» государства включал составителей указов и распоряжений, писцов-секретарей, переводчиков.

Четыре кулюка Чингиса, четыре его верных нукера, были поставлены командовать гвардией. «Тай-цзу приказал им, передавая эту власть по наследству, командовать четырьмя цесе (кешик)» [Юань ши, цз. 99, с. 1а]. Этими четырьмя командующими гвардией стали Борху, Боорчу, Мухали и Чилаун. Мы уже отмечали, что гвардия набиралась из числа «сыновей и младших братьев» тысячников и сотников. Все основные должности в аппарате управления монгольского государства занимали гвардейцы-кешиктены. Автор полностью разделяет мнение Сяо Цицина, что кешиктены, гвардия хана, были «ядром оригинального государственного аппарата монголов» [Сяо Цицин, с. 44].

Местная власть была представлена темниками, тысячниками, сотниками, десятскими. «Не было человека, – сообщал Ата Малик Джувейни, – который был вне сотни, тысячи или тьмы, к которой он был приписан, или бы искал где-либо убежища» [Джувейни, с. 31]. Каждая тысяча имела свои пастбища (нунтуг) и источники воды (усун). Произошел процесс перераспределения части земель, если не большинства их, удобных пастбищ по преимуществу.

«Сущность феодальной собственности на землю, – пишет ГА. Федоров-Давыдов, – это в первую очередь власть над людьми, живущими и работающими на ней. Система социального устройства монголов при Чингис-хане была основана на подчинении массы кочевников поставленному над ними нойону-военачальнику Военно-административное членение степи, введенное монголами, оформило этот процесс перераспределения земли» [Федоров-Давыдов, с. 15].

Таким образом, тысячники исполняли административные (управление вверенным населением), хозяйственные (управление пастбищами, перекочевками), фискальные (сбор налогов), военные (отправка на службу определенного числа воинов) функции. Возможно, они были также и судьями на местах. Сяо Цицин особо подчеркивает, что по монгольской системе десятки, сотни, тысячи и тьмы «являлись не только воинскими соединениями, но и гражданскими, административными подразделениями, т. е. десятский не только командовал десятью солдатами, но и одновременно был администратором, ведавшим их семьями» [Сяо Цицин, с. 178].

Родственникам Чингиса были розданы в управление уделы (хуби). Чингис, выделяя уделы, «дал 10 000 юрт матери совместно с Отчигином (братом Чингиса по отцу. – Е. К.); сыновьям Чжочи – 9000 юрт, Чаадаю – 8000, Огодою – 5000, Тулую – 5000, брату Хасару – 4000, Ачидаю – 2000 и Бель-гутаю – 1500 юрт» [Сокровенное сказание, с. 176]. Ко всем сородичам были приставлены нойоны, функции которых малоизвестны. Например, нойон Коко-Цос, приставленный к Чаадаю, человеку «крутому и скрытному характером», должен был «вместе с ним обсуждать задуманное» [там же]. Судя по этому примеру, родственники явно были под наблюдением, если не под контролем[41].