Великий диктатор. Книга вторая

— Не нравится мне это, а вдруг — война? — капитан в задумчивости почесал гладковыбритый подбородок и разразился чередой приказов. — Поднять дополнительную вахту. Выставить наблюдателей. Разбудите и пригласите сюда ротмистра Евдокимова на всякий случай.

— Флаг Аргентины спускаем? — ухмыльнулся штурман.

— Точно. Спускайте флаг компании и поднимайте российский торговый. И гоните сюда прожектористов, пусть подсветят флаг в случае чего.

Неизвестно по какой причине, но глава компании выбрал в качестве собственного флага почти точную копию флага Аргентинской республики.

Синие полосы и буквы названия компании очень быстро выгорали на солнце и это приводило к тому, что многие таможенники и другие суда, несмотря на кормовой флаг Российской империи принимали «Ику-Турсо» за аргентинца. Иногда даже попадались настоящие аргентинские суда, которые приветственно сигналили финскому транспорту.

— Что-то случилось, господин капитан? — появившийся на мостике ротмистр выглядел несколько помято, но, после того как капитан ввёл его в курс дела, тоже развил бурную деятельность, приказав по тревоге поднимать свою команду.

— Судно по курсу! — внезапно закричал вахтенный матрос.

— Право руля! Стоп машина! Полный назад! — отдал приказы капитан, когда заметил тёмную приземистую тень по курсу судна, но это не слишком помогло.

Удар! Скрежет металла о металл! Всех находящихся на мостике, швырнуло вперёд. На ногах остался только рулевой, тело которого от падения спас массивный руль.

— Тревога! Всем по местам! Осмотреть корабль и доложить о повреждениях! — начал сыпать приказами капитан, как только утвердился на ногах. — Машина! — Заорал он переговорную трубу. — Стоп машина! Осмотреться и доложить о повреждениях…

Договорить он не успел, как новый удар сотряс корпус транспорта. Раздался противный скрежет металла о металл и почти напротив мостика закачалась верхушка мачты с небольшим флагом на ней.

— Матрос! Бегом к прожектористам, пусть осветят вот тот флаг, — и он указал вахтенному матросу на неопределимый в темноте флаг. — Бегом!

«Какая-то маленькая стальная калоша. Может, миноносец? Только чей? Лишь бы не русский! Вмиг законопатят на каторгу! Тут и не далеко», — метались мысли в голове капитана, пока на судне царила паника вперемешку с работой. Паниковали жандармы и финские стрелки, которые, как тараканы, выскакивали на палубу и метались от борта к борту, мешая работе экипажа, пытавшегося оценить масштаб повреждений, чтобы доложить об этом начальству.

Бах-бум, бах-бум, бах-бум, бах-бум, бах-бум — вплелись артиллерийские выстрелы, вперемешку с взрывами, в какофонию паники на палубе.

— Из пятиствольного гочкиса лупят! В упор! Суки! — эмоционально прокомментировал штурман эти звуки.

В это время прожектористы осветили флаг на врезавшемся в них кораблике, и весь мостик вздохнул с облегчением — японцы.

— Кто-нибудь, бегом к ротмистру, скажите что это японцы, и они нас обстреливают, — ожил и капитан.

Но стрелки и жандармы уже вели ружейный огонь с их палубы вниз, по невидимым с мостика целям. И даже швыряли что-то взрывающееся. Наверное, динамитные шашки. А затем вниз полетели канаты, по которым на неприятельское судно устремились бойцы. Судя по воплям, стрельбе и взрывам, бой шёл ожесточённый. Но непродолжительный. Минут через тридцать, когда Паси Ниеми уже не только успел получить доклады о повреждениях, но и планомерно приступить к их устранению, появился и русский жандарм.

— Вот, господин капитан! — ротмистр Евдокимов, без фуражки, с кровавой полосой на щеке, втолкнул в рубку щуплого японского офицера с подбитым глазом и окровавленным сломанным носом. — Их капитан. Вроде, капитан первого ранга. Сёдзиро Асай, — почти по слогам произнёс он непривычное имя. — Говорит, что война. Что они проводили ночную атаку на эскадру в Порт-Артуре. Немного знает английский. Миноноску их мы захватили, всех выживших повязали и оставили под охраной ваших стрелков.

— Господин капитан первого ранга, зачем вы напали на наш транспорт? — поинтересовался Паси Ниеми у японца на английском.

— Ми, не нападать, — злобно сверкнув уцелевшим глазом и с диким акцентом, почти выплюнул пленник. — Ви сами таранить «Акэбоно», а ми врезаться в вас.

— Как называется ваше судно?

— «Оборо», — обреченно поведал японец и уткнул взгляд в пол рубки.

Больше ничего добиться от японца не удалось, и его заперли в одной из кают нижней палубы. Вместе с остальными выжившими членами его экипажа. А капитан, офицеры и матросы «Ику-Турсо» приступили к ликвидации последствий неожиданного боя. И не смотря на то, что среди матросов и финских стрелков были раненые и убитые, все чувствовали себя героями.