Великий Эллипс

Под алым балдахином, огражденные бархатной лентой, стояли участники Великого Эллипса. Их было не более дюжины, включая ее и Гирайза, меньше чем она ожидала, принимая во внимание престижность мероприятия и размеры приза, но по количеству участников вполне понятно было, сколько людей в мире реально обладают временем, свободой и капиталами — всем необходимым, чтобы принять предложение короля Мильцина.

Лица ее конкурентов замечательно отличались по возрасту, типажу и отраженным на них эмоциям. Вопреки ее ожиданиям, здесь оказалась еще одна женщина, и Лизелл внимательно ее рассмотрела. Присутствие здесь двух шумных близнецов из ресторана отеля «Слава короля» ее не удивило и не обрадовало. Сегодня оба явились одетыми в одинаковые спортивные пиджаки в клетку и такие же брюки, в петлицах на сей раз — красные розы. Удручающих следов избыточного потребления шампанского на их лицах не прослеживалось. За спинами близнецов на полголовы возвышался поразивший вчера ее воображение светловолосый офицер.

У нее не было даже секунды остановить на нем взгляд: журналисты вновь окружили, а один настойчиво дергал ее за рукав. Заметив это, Гирайз быстренько подтолкнул ее к проходу между бархатными лентами. Здесь у нее проверили удостоверение, прежде чем пропустить под балдахин, подальше от надоедливых писак. С новой диспозиции она увидела, что есть еще один проход, где не было ни одного человека, он вел от бархатных лент через фойе к центральному входу, открытому прямо на площадь Ирстрейстер.

— О, вижу знакомые лица, — послышался сбоку голос Гирайза в'Ализанте. — Вот эти двое близнецов — Стециан и Трефиан Фестинетти, они из Траворна, им по восемнадцать, и они падки до всякого рода развлечений. До неприличия богаты.

В скором будущем они наследуют состояние, сделанное на огромных медных рудниках, которое они тут же с рвением начнут проматывать. Однако размеры состояния Фестинетти таковы, что у мальчиков даже с их прытью уйдут годы на то, чтобы довести себя до нищеты.

Лизелл посмотрела на него удивленно. Ее поразила не его осведомленность — предварительная накачка информацией перед важным предприятием совершенно в духе этого человека, — а то, что он делится своими знаниями с ней. Во всяком случае, они расставались не друзьями. Ей до сих пор царапают память его ужасные слова:

— …Несерьезная, незрелая, упрямая, плаксивая, несдержанная, нетерпеливая, злоязыкая маленькая девятнадцатилетняя СТРОПТИВИЦА.

На что она ответила достойно:

— Самонадеянный, властный, недалекий, косный, реакционный, самодовольный, самовлюбленный, претенциозный старый БОЛВАН.

Нет, это было не счастливое расставание, и ни о каком примирении она себе и думать не позволяла…

С чего это он вдруг изливает на нее свет своих знаний? Позер! Демонстрирует свое превосходство! А может быть…

— Посмотри туда, — продолжал Гирайз.

Она проследила глазами и увидела невысокого, плотного, хорошо выбритого господина умопомрачительной наружности. Не было ничего выдающегося в его квадратном лице и широкой груди, такое встречается на каждом углу, но просторные, ниспадающие одеяния, туфли на высоких каблуках и огромное количество украшений из жемчуга выдавали в нем выходца из Ланти Умы.

— Это Поб Джил Лиджилл, — чуть слышно сообщил ей Гирайз. — Очень преуспевающий торговец. Он поднялся так высоко, как простому смертному и не снилось, и сейчас стремится занять новую ступень социальной лестницы, победив в престижном состязании.

— Ему следует поискать другое престижное состязание.

— А теперь посмотри туда, — Гирайз указал в противоположную сторону, и ее глазам предстал невысокий, стройный, хорошо сложенный джентльмен, на вид лет тридцати пяти, но сохранивший юношеские повадки. — Это Меск Заван, биржевой спекулянт из Аэннорве. Согласись, у него вид человека, оседлавшего колесо фортуны. На данный момент весьма стеснен в средствах. Если победит в Великом Эллипсе, его финансовые дела расцветут, в противном случае — долговая тюрьма.

— Тюрьма? — изумилась Лизелл. Хорошо одетый Меск Заван едва ли походил на кандидата в тюремные казематы. Он что — не может просто развязаться с биржей и…

— Видишь вон ту… — жест Гирайза определил новое направление, — женщину…

— Лохматую, с внушительным оскалом желтых зубов?

— А разве здесь есть другие женщины?

Любезен как всегда.

— Эта женщина представляет особый интерес, — заключил Гирайз. — Ее имя — Шетт Уразоул, она — зарская изобретательница.

— Правда? А что она изобрела?

— Какое-то новое средство передвижения, она назвала его «Gorashiu qu'Osk Zenayashka».

— Как? Повтори, пожалуйста, только не так быстро.

— Это переводится как «чудесная самодвижущаяся коляска».

— И она оправдывает свое название?

— Скоро увидим. Мадам Уразоул намерена продемонстрировать свое изобретение в погоне за призом Великого Эллипса.