Великий фетиш

Марко потянул, затем потянул ещё. Он услышал звук разрыва, и внезапно корзина начала падать. Она ударилась о землю с громким звуком. Марко пошатнулся, снова обрёл равновесие и стал вылезать следом за Халраном, который спрыгнул на землю в момент посадки.

Прежде чем Марко успел это сделать, ему в голову врезалась торфяная печка — рухнувший мешок наклонил её, и она повалилась в корзину. Затем корзина перевернулась, потому что ветер потащил мешок дальше. Марко мгновенно окинул взглядом мешок (теперь слабый и едва качающийся), печку, верёвки и корзину, которые катились по земле единым клубком, в центре которого оказался он сам. Марко вывернулся и упал в мокрую светящуюся траву.

— Помоги! — закричал Халран, который ухватился за складку ткани и пытался оттащить её от обрыва. Они приземлились так близко к краю, что часть мешка свесилась со скалы. Сильный порыв ветра мог унести весь шар в море.

Марко помог Халрану вытянуть тяжёлую ткань, складку за складкой, пока она не оказалась далеко от обрыва. Он помог философу поставить якорь и вбить в землю пару кольев, когда голоса заставили его обернуться.

Он увидел группу женщин, одетых в юбки или килты, длиной по колено. Хотя он не был уверен из-за сумерек, но большинство из них выглядели молодыми. Марко подошёл к ним и сказал:

— Прошу прощения, дамы, но…

Девушки развернулись и убежали, пронзительно крича; все, кроме одной, которая осталась на своем месте. Она казалась самой младшей, почти маленькой девочкой. Она спросила:

— Кто вы?

Девочка говорила на англонианском, но на таком диалекте, который было сложно понять.

— Меня зовут Марко, а это доктор Боэрт Халран, философ. Это ведь Мнаенн?

— Конечно. Что вы здесь делаете?

— Ураган сбил нас с курса.

— Что вам нужно?

— Нужно? Тебе лучше спросить доктора Халрана, но я думаю, нам нужно убежище на ночь или до тех пор, пока ветер не подует в правильном направлении, и помощь в надувании нашего воздушного шара.

— Как вы назвали эту вещь?

— Воздушный шар. Доктор Халран недавно изобрёл его.

— Ааа… Другие подумали, что вы демоны. Вам, может быть, трудновато окажется убедить стрингиарха, что вы всё-таки не демоны.

— Кто ты? — спросил Марко.

— Мое имя Синти.

— А дальше?

— Просто Синти. У нас нет фамилий. Откуда вы?

— Мы вылетели из Ланна на рассвете, несколько дней назад. Мы были в Афке, и теперь возвращаемся назад.

— Великий Эйнштейн! Вы, должно быть, летели на крыльях ветра.

— Именно это, — сказал Халран, присоединяясь к ним, — мы и делали, юная леди. Теперь, если вы сможете обеспечить нам пропитание и крышу над головой, у нас больше не будет проблем.

— Надеюсь, смогу, — ответила Синтии. — Стрингиарх будет в ярости, что вы высадились без разрешения. Полагаю, вы побывали в Ниорке, Роуме, Виене, Багдеаде и других крупнейших городах.

— Да, — сказал Халран.

— Я тоже хотела бы там побывать.

— Они не позволили тебе поехать? — спросил Марко.

— Нет. Родилась ведьмой — так ведьмой и останешься.

Они медленно шли к поселению. Марко спросил:

— Каким же видом колдовства вы занимаетесь?

— Я учусь пиромантии. Я хотела смешивать любовные зелья, но они сказали, что у меня нет таланта.

— А что такое культ Эйнштейна?

— Ну, это основы поклонения Эйнштейну, богу науки, — ответила Синти.

Марко сказал:

— Наша Синкретистская Церковь Византии признает Ньютона как бога мудрости, вместо со второстепенными богами Наполеоном, Колумбом и Чайковским. Но в нашем пантеоне нет Эйнштейна.

— Здесь Эйнштейн не только главный бог; он единственный настоящий бог, остальные просто полубоги или святые. Мы говорим: «Нет бога, кроме Эйнштейна, и пророка его Девграна».

— Кто такой Девгран?

— Дэвид Грант; думаю, так изначально произносилось — Древний, который основал Мнаенн во времена Падения.

— А это храм? — Марко указал на куполообразное строение.

— Да, — ответила Синти.

— И что в нём?

— Обиталище Великого фетиша Эйнштейна.

— Я слышал об этом, — сказал Марко. — Мы сможем его увидеть?

— Ох, нет! Чужакам запрещено это видеть. Мы проводим там специальную службу раз в год, только тогда ворота открываются.

— Что такое этот фетиш? — спросил Марко.

— Не думаю, что могу рассказать вам.

— Статуя, не так ли? — небрежно поинтересовался Халран. — Золотая статуя Эйнштейна, держащая гору в одной руке, и метающая молнию другой…

— Нет! — закричала Синтии. — Эйнштейн, будучи чистым духом, бестелесен и не может быть изображён во плоти.

— Ох, меня, должно быть, ввели в заблуждение, — сказал Халран. — Тогда верна история о том, что это геометрическая фигура с драгоценными камнями по углам…

— Ничего подобного! Фетиш — это груда коробок примерно такой высоты, — она показала рукой примерно на ярд от земли. — Каждая коробка… — Синтии прикрыла рот рукой. — Вы, жители континента, слишком умны для меня!

— Ну-ну, — заметил Халран по-отечески. — Теперь, когда мы знаем так много, ты можешь рассказать остальное. Мы не собираемся никому вредить или осквернять священный предмет.