Великий и Могучий

Павел сумел придумать только одну причину, по которой кто-то из местных мог бы возжелать, чтобы директорское кресло «матюков» занял москвич. Разумеется, вокруг НИИ происходят всяческие финансовые махинации (о них многие говорили, да и Виктор Аристархов где-то раздобыл некоторую сумму денег, достаточную для покупки его братом универмага, не из зарплаты же он откладывал, в самом-то деле?). В этих условиях передача власти совершенно новому человеку, далёкому от всех местных раскладов, вполне может оказаться выгодна кому-то из этих махинаторов, одному или нескольким.

Разумеется, лучше всех в этом вопросе ориентировался именно Виктор, но Павел не стал к нему обращаться. Аристархов наверняка не скажет правды. Зачем ему признаваться в подсудных делах шапочному знакомому? Однако должен был быть ещё один человек, который хорошо разбирался во всех этих теневых схемах. Как маг, Павел регулярно делал вид, что верит в чудеса (положение обязывает, так сказать), но то, что в разворовывании денег не принял участия местный криминал, было бы не просто чудом, а величайшим чудом всех времён и народов.

Вовчик поначалу отнекивался, врал, что Лысый, бандит, крышующий «матюки», слишком крут по сравнению с ним, поначалу вообще пытался сказать, что НИИ никто не крышует, однако в конце концов встречу всё-таки организовал. Павел поехал один, тащить с собой Нину в бандитское кубло он не захотел.

Авторитет, именуемый коллегами по криминальной деятельности Лысым, а на самом деле обладающий достаточно заметной шевелюрой, совсем не походил на уголовника. Обычно он выглядел как бизнесмен средней руки незадолго до банкротства. Однако, когда Павел зашёл в его кабинет (в наше время бандиты почему-то гораздо чаще сидят в кабинетах, чем в камерах), тот пребывал в отменном настроении, быть может, потому, что предполагаемое банкротство на какое-то время откладывалось. Визиту Павла он был искренне рад.

— Здравствуйте, Павел Дмитриевич! Вы совсем не похожи на мага, — поприветствовал Лысый гостя.

— Здравствуйте, господин Лысый! Вы тоже отнюдь не выглядите как мафиози, — не остался в долгу Павел.

— С чего это вы взяли, что я — мафиози? Я обыкновенный бизнесмен с криминальными связями, и не более того. И пусть вас не смущает моя якобы кличка. На самом деле Лысый — это фамилия. А мафия, она в Кремле обитает, а не у нас. Но не будем тратить наше драгоценное время на политику. Какое дело привело вас ко мне?

— Насколько мне известно, вы крышуете «матюки»…

— Нет, Павел Дмитриевич. У вас неверные сведения. «Матюки» находятся под защитой очень серьёзной организации. Хотел бы я взглянуть на того самоубийцу, который попытается на них наехать.

— Бывший директор что-то говорил о рейдерских атаках.

— Аристархов, что ли? Да он известный паникёр! С его НИИ просто долги вышибали, это никакой не наезд и не рейдерство, а самое что ни на есть нормальное дело. Задолжал — нужно платить, вот и всё. А он вечно всё преувеличивает.

— Если НИИ в крыше не нуждается, то какова тогда ваша роль в этом деле?

— Вы прекрасно знаете, что все НИИ занижают официальную арендную плату. Что означает слово «откат», вам наверняка тоже прекрасно известно. То есть в «матюках» регулярно происходят неофициальные расчёты, а значит, там вовсю гуляет чёрный нал. Кто-то должен обеспечивать честность и безопасность таких расчётов. Этим и занимается братва, в данном случае в моём лице.

— Господин Лысый, мне желательно бы узнать, кто из участников этих расчётов заинтересован в том, чтобы директором института стал москвич?

— Никто. Какой в этом может быть интерес?

— Ну, например, тот, кто договорился неофициально заплатить, но если директор «матюков» сменится, то платить уже необязательно.

— Чёрта с два оно так будет. На то и я здесь братвой поставлен. Обязан платить — плати! И мою долю отдать не забудь, а то мы подобный склероз отлично умеем лечить. Паяльниками и тому подобными инструментами.

— А если вы свою долю получите, а директор — нет?

— Вы не в теме понятий, Павел Дмитриевич, потому за этот вопрос вам ничего не будет. Но вы же только что обвинили меня в крысятничестве. То есть я что, по-вашему, кинул Аристархова? А он возьмёт, да и стукнет смотрящему, типа вот Лысый совсем уже оборзел, кидает тех, кого крышевать взялся. И где назавтра будет Лысый? Уж точно никак не среди живых, можете не сомневаться. И зачем мне такой риск? Или вы хотите сказать, что и смотрящий наш тоже крысятничает?

— Простите, пожалуйста, господин Лысый, я вовсе не хотел вас обидеть. Так что получается, смена директора не выгодна никому из ваших?

— Дело тут даже не в выгоде. Из-за всей этой свистопляски с директорами «матюки» попали под плотное внимание спецслужб. Нам что, это было надо? Нет, Павел Дмитриевич, нам гораздо лучше, когда всё тихо и спокойно. Это не мы натворили, не сомневайтесь. Если станет известно, кто это натворил, у меня с ним будет довольно неприятный разговор. Беспредельничать я тут никому не позволю!

— В таком случае большое спасибо, я узнал всё, что хотел.