Великий и Ужасный 3 (СИ)

— Я буду браслет носить, — сказал Иван Иванович, то ли всё-таки умудрившись прочитать мои мысли, то ли — снова поймав меня на рассуждениях вслух. — Широкий, плотный. Намертво его на руку присобачу, прямо над татау твоей. Пусть гадают, сволочи: что за артефакт? У меня есть идеи, как это оформить, из какого материала сделать…

— Не утешает, — засомневался я. — Кто-то из твоих коллег по цеху может тебя прочесть?

— Среди менталистов это считается моветоном, мы своих обычно не трогаем, но да — теоретически это возможно! Но я верю в твои способности. Если ты сделаешь всё как надо, и у меня действительно случиться прорыв — я дам им такой укорот, что… Мозги из ушей вытекут, если сунутся. Разве что Грозные, но тут уж… Если царская семья решит мной заняться — тут сопротивление бесполезно.

— И меня засадят штамповать усилители? — перспектива была так себе.

— Не засадят. Все ведь знают, кто такие черные уруки. Вас из-под палки работать не заставишь. Вот подходы к тебе искать начнут — это да. Паутину плести. Это они мастаки… — он скрипнул зубами. — Но ты как-то меня поймал, да? Кто знает — может, и в этом случае твоя защита сработает.

— Ты так откровенно говоришь, что подставляешь меня, аж приятно становится! — глянул на него я. — Не боишься, что я тебя сейчас пинком из машины вышвырну?

— Не вышвырнешь. Во-первых, моя жизнь принадлежит Орде, и твоя тоже. А Орде соратник в рядах Сыскного приказа, а может быть, и во главе его — очень понадобится. А во-вторых — тебе жутко любопытно, что там за Хтонь такая, и почему я решил, что ты с ней сможешь разобраться. А еще — самому хочется испытать усилитель, да?

— О, да! — сказал я.

* * *

Хутор Вербовый Лог был хутором только по местным меркам. Это вполне в духе Дона и Кубани — крупные города обзывать станицами, а села на пятьсот или тысячу человек — хуторами.

Кому принадлежало это место — я понятия не имел. Может — земщина, может — чья-то юридика. Со мной в машине ехал целовальник Сыскного приказа, государев человек, и ему насрать было на границы. Его значок мог открыть любые двери, так что мы прогрохотали по мощеной брусчаткой улице под аккомпанемент собачьего лая и человечьей матерщины, миновали белое двухэтажное здание местной управы и школу, и блокпост с сонными мужиками с охотничьими ружьями в руках, и по проселочной дороге километра через два выехали на бережок какого-то то ли хозяйственного пруда, то ли заболоченного озера.

— Выходим, — сказал Иван Иванович и выбрался наружу первым.

Я снял с крепления на потолке кард и, открыв дверь, выпрыгнул прямо в сырую траву. Шагая следом за Риковичем, вдыхал полной грудью ночной воздух. Ноздри мои трепетали. За мной семенил Кузя и беспрестанно шевелил ушами и дергал носом.

— Чуешь, Кузьма, Хтонь-матушку? — спросил я.

— Ваще-то чую. Не нравится мне тут.

— Вот, — Иван Иванович махнул рукой в сторону ближайшего холма. — Там. Пришли.

Как будто повинуясь взмаху его руки, тучи разошлись, и лунный свет озарил окрестности. Угловатый силуэт высокого двухэтажного дома на вершине холма нарушал общую гармонию сельской пасторали, выделялся своей чернотой даже на фоне ночного неба. Окна его были заколочены, дверь — запечатана и обклеена сигнальной лентой.

— Две инициации первого порядка с начала учебного года, — сказал Иван Иванович. — В одной школе, местной. Обе — тьма. Два темных мага за несколько недель — это не есть случайность, так и вычислили. Хтонь!

Ну да, Хтонь и Магия — две подружки-неразлучницы. Но я и подумать не мог, что они связаны прямо НАСТОЛЬКО.

— А если бы тут были не темные? — начиная понимать, что к чему, спросил я. — А, например, светлые, или там, воздушные инициации — мы бы сюда приехали?

— Какой дотошный орк мне попался! — воздел очи горе Рикович. — Ты подвиги совершать будешь? Тут, понимаешь, народ ужасы рассказывает, мол старик какой-то бледный, огромный и волосатый сначала жрал скотину, потом — принялся за людей, обглодал местного пьяницу… Какой старик, что к чему?.. На местах преступлений — никаких следов. Одни потроха. Свидетели тоже доверия не достойны — сплошная пьянь. Потому здешний участковый министерских магов не вызвал, подумал — волки там, или еще какие хищники. Из местных вон круглосуточное дежурство организовали на блокпосту, ночью из домов носы не кажут. Халатность? Случайность? Может быть… А может быть, это тут такие хтонические инциденты. Хтонь-то с гулькин нос, сам дом да холм под ним… А двое темных уже имеются. На самотек такое пускать нельзя!

— Погоди-ка! — почесал затылок я, стараясь поймать ускользающую на задворки разума мысль. — Не может быть!.. Значит, двери и окна забиты, да? Нет, ну. то есть. может, но… А хозяин этого дома, случаем, несколько лет назад не пропадал? А старика этого днем видали?

— Про хозяина не в курсе, можно поднять документы. А что касается дневного времени — тут все единодушны, восемь свидетельств от местных забулдыг — и все после захода солнца. Старика видят только ночью, нападения вроде как тоже в темное время суток происходят, местные говорят — ему больно видеть белый свет.