Великий и Ужасный-5

— Он трахает ее, — подув на горячее питье, сказал рыжий. — Я более того скажу — у них был секс примерно за час до интервью. У парня есть вкус! И — нет, мне не нужны шпионы и дроны, я это и так вижу. А еще — он жестко как это… Троллит? Да, он ее троллит. Она пытается делать независимый и уверенный в себе вид, а он дурит ей голову. Есть полная версия интервью, ее снял какой-то гоблин, небесталанный оператор, стоит отметить! Без монтажа и без купюр. Вот там — очень хорошо. Уже разбирают на цитаты! Я вообще-то сначала ее посмотрел, но тут девка симпатичнее выглядит, и качество видео лучше. Мне захотелось еще раз глянуть вместе с тобой, вот и выбрал другую точку зрения — официальную. Настолько, насколько Первый Черноморский канал можно считать официальным.

Глянув в глаза голове, мужчина цыкнул зубом, открыл один из ящиков стола, достал оттуда емкость с пульверизатором, поболтал ее, убедившись, что там имеется жидкость, и приказал:

— Рот открой.

Голова открыла рот, рыжий хозяин кабинета пшикнул несколько раз внутрь и убрал сосуд в ящик.

— Сейчас я вентиль откручу, воздух пущу, будешь отвечать на мои вопросы… Ага, вот так. Знаешь, мне нравится этот парень, как бишь его… Бабай Сархан. Он знает свое место.

— Выскочка и ублюдок, — сказала голова. — Подонок из Хтони. Паяц.

— Ха, ха, — скривился рыжий. — А сам-то? Но ты-то своего места не знаешь. Думаешь, что умнее меня или Государя? Тебе не кажется это несколько самоуверенным, в твоем-то положении? Твои братья до сих пор воображают, что лучше нас знают, что полезно Династии и Отечеству. А зря. Хотя их пыл достоин поощрения. Посмотрим — может, и снимем с вас опалу. Война план покажет… Вон, послушай, что говорит этот твой подонок и ублюдок!

На экране в это время показывали огромного мускулистого черного урука с непривычно правильными, почти человеческими чертами лица. Да, привлекательным его назвать было сложно, слишком много в нем было первобытной дикости и резкости, но некая варварская харизма определенно присутствовала. Урук запустил пятерню в густую, черную как смоль, шевелюру и проговорил, явно отвечая на какой-то вопрос журналистки: