Великий и Ужасный 6 (СИ)

И вместо одабаши, который всё-таки помер из-за множественных рваных и проникающих ран брюшной полости и несвоевременно оказанной медицинской помощи, нам прислали какого-то нового офицера. Ему пришлось перещелкивать все ошейники, чтобы переключить управление уруками на себя. Наивный глупец, он думал, что может управлять нами…

Мы готовились. Ждали Инцидент — и готовились! И грузили руду, и махали кайлами, и ели кобольдов — до поры.

* * *

Глава 14 Ростки мятежа

Тут, на нашем руднике, махали кайлами что-то около тысячи двухсот уруков. Османы идиотами не были — они рассредоточили опасную рабочую силу крупными партиями, раздробили урук-хай Монтенегро. Но — как утверждал Шрам — остальные тоже вкалывали на турецкого дядю где-то тут, неподалеку.

Крупань по праву считалась крупнейшим месторождением сурьмы на Балканах и одновременно — крупнейшей балканской подземной Аномалией. Конечно, подземелья дорогого товарища Помаза-Удовинского под Уралом были побольше, но и местные изрытые ходами, колодцами и штреками горные внутренности представляли собой настоящий лабиринт, и за прошедшие несколько дней я изучил только малую его часть. Как выяснилось — уруки тоже оказались не очень в курсе, что происходит за пределами их сектора. Об этом позаботились янычары: на границах Хтони располагались мощные бетонные перегородки с автоматическими воротами и пулеметными турелями, там постоянно дежурили тяжеловооруженные солдаты. Вся эта система безопасности была призвана защитить концлагерь на поверхности и запасы сурьмы от гипотетического мятежа и от Инцидентов, конечно, которые проходили тут неким весьма разрушительным образом.

Уруки только глаза закатывала и восхищенно матерились, вспоминая единственный из случившихся на их памяти выплесков хтонической скверны. Мол, светопреставление, армагеддон и полная дичь! Так плохо, что аж хорошо! Турки, все как один, чуть не обосрались, а они — великий и могучий боевой урук-хай — выжили и черепов набили целую кучу!

Насчёт черепов — это была отдельная песня. Оказывается, эта тема с фиксацией побед и подвигов на руках работала даже после смерти Шарку. «Контур» — точно такой же, какой нашелся у меня на руке после самого попадания на Твердь — наносился, на удивление, не Резчиком, а шаманом. Любым, который попадался под руку счастливым родичам после того, как пубертатный период отдельно взятого юного долбоящера заканчивался. Шаман там камлал над ним, дрыгался и вопил, потом делал надрез пациенту на лапище — и малевал пальцем некий кровавый узор, который оставался едва видной линией, контуром на коже. В сегментах этого узора потом и появлялись черепа.

У меня даже некоторая ревность проснулась: с хрена ли это товарищи с бубнами наши техники практикуют? Но потом я успокоился: это было именно про связь с предками и силу рода. Каждый совершенный подвиг и каждый убитый враг усиливали генетическую линию, если говорить научным языком. Поэтому, если развлекаться орчанки предпочитали с молодыми-красивыми, то детей зачинали — от матерых, взрослых мужиков с рукавами, покрытыми черепами по самую шею. Потому как все, что ты насовершал после того, как заделал ребёнка — не считается! Точнее, будет считаться, если заделаешь еще одного. Для него и будет, понятное дело…

Черепа, сокрушенные девочками, и подвиги, ими совершенные, шли чисто в личный зачет, усиливали воительницу и придавали ей статусности, а вот родовые фичи передавались исключительно по мужской линии! Вот такая несправедливость. Зато у орчанок имелись свои бонусы: одной из самых желанных «ачивок» была отметина за рождение ребенка. Тут вообще было очень занимательно: первые роды фиксировали состояние девушки. И, забеременев еще раз, она за все десять месяцев в интересном положении регенерировала и омолаживалась именно до этой самой точки! Поэтому урукские дамочки весьма ответственно относились к деторождению, с одной стороны не вступая в связи с последствиями слишком рано, потому как кому охота ходить все время семнадцатилетней? Нет, ну, может, кому-то и охота, но большинство орчанок из урук-хая первого ребенка заводили между 22 и 25 годами. Ну, а потом уже рожали капитально, примерно каждые пять-семь лет, чтобы было время насовершать подвигов между деторождениями и не успеть сильно повзрослеть при этом. Зачем так много детей?

Да потому, что через пубертатный период живыми проходят что-то около сорока процентов гребаных урукхайских папуасов! Они ж звери вообще, безбашенные и резкие, как понос! Тут никакие шаманы и резчики не помогут, я проверял… Их хрен прошибешь!

— Идиот, — сказал Беспалый, один из тех уруков, которые пытались меня побить. — Резчики произошли от шаманов, неужели непонятно? Тебе что, твой учитель ничего не рассказывал? Идиот был и твой учитель тоже, даром что Резчик. Среди Резчиков вообще идиотов полно, среди шаманов — поменьше. Там мозги нужны, а не только каляки-маляки резать и хлебальник под кулаки совать!