Великий и Ужасный 6 (СИ)

— Удачи нам, и спасибо — вам. Вы славно сражались! — молодой аристократ отсалютовал кибернетической ладонью. — Для цивильных.

И быстрой, прыгающей походкой двинулся к окопам. Вместо ног, похоже, у него тоже были киберпротезы… Нет, полковник ничего не имел против киборгов, магов, нелюдей и прочих. Ну, есть такое чудо природы, что тут поделать? Чудеса иногда бывают даже полезными. Особенно, если эти чудеса собирались повоевать вместо его ребят. За последние месяцы пехота хлебнула лиха, так что старый офицер ничего не имел против таких раскладов. Но все-таки — демоны, маги и киборги, и все — в один день? Это было, пожалуй, слишком.

— Я манал! — полковник потер ладонями небритое, обветренное лицо, помассировал сквозь веки воспаленные от недосыпа глаза, зачем-то пожал плечами и побежал догонять арьергард.

Дворянские дружины, нелюдские отряды и опричные полки меняли на передовой дивизии земских войск на всей длине Балканского фронта.

* * *

Мы втоптали носферату в каменные плиты атриума. Забили и затыркали их досмерти, к чертовой матери.

Да, началось всё не очень: спящие были очень могучими сущностями, и расшвыряли добрую половину наших в первые же секунды боя, но потом жажда крови взяла свое. Слишком долго они спали, слишком сильно проголодались за это время! Чертовы упыри кинулись отсасывать у всех подряд, не взирая на расу, пол и возраст и тут… Ядовитый коктейль в крови ордынцев, специальный антивампирский пестицид, который обеспечили мои татау, сыграл свою ключевую роль. Ну да, потеря литра крови за несколько секунд — серьзный удар не то что для человеческого, даже для урукского организма! Но принятие вовнутрь литра чистой отравы — для упыря смерти подобно!

Токсическим шоком мы воспользовались немедленно: ударил в тыл из каменной кладки цитадели Полоз, спикировал с небес Грифон, защелкали снайперские винтовки с башни… А потом и мы с папуасами с крыши спрыгнули: нахрен нам внутри цитадели орудовать, если враг — вот он!

Расправа получилась долгой: древние кровососы все порывались подняться и наброситься, и всякий раз получали в хлебало или горячий свинец из всех стволов, или заостренные железки во все части тела. В итоге — по всем и каждому протоптался мамонт, залили получившийся фарш горючкой из местного резервного генератора, подожгли — а потом кинулись грабить покои хозяев, погреба и кладовые… Ну а то, что недосмотрели, и цитадель тоже загорелась — так это пустяки, дело житейское…

Главное — свалить успели, и своих с собой забрать, пока обдуренные духами местные вояки с металлургического комбината не вернулись!

И вот теперь здесь, километрах в пяти от замка Хуньяди, у самой границы Аномалии, я стоял столбом и тупил, глядя на гигантскую паучиху, которая и не думала нападать. Пялилась на меня и сучила ногами, выжидающе. А за ее спиной, на деревьях, под деревьями и вообще — везде, расположилась тьма-тьмущая арахнидов всех форм и размеров, и они тоже сучили ногами и пялились на нас, и не нападали!

Вдовушка поклацала жвалами и стукнула передней лапой об землю. Я видел свое отражение во всех восьми глазах чудовища, и с любопытством наблюдал, как моя физиономия искажалась и вытягивалась. Точно как в кривом зеркале, в комнате смеха. Мне хотелось скорчить рожу и показать язык, но Эсси дернула меня за руку:

— Ну?!