Великий йог Тибета Миларепа

Внутренне радуясь совпадению снов, Марпа, однако, виду не подал и сказал ей: «Я не понимаю значения снов, которые не имеют причины. Сейчас я пойду на поле, которое буду пахать. Приготовь мне все, что нужно для работы». Удивившись, жена возразила: «Ведь у тебя всегда есть работники, которые сделают эту работу. Что скажут люди, если ты, знаменитый лама, пойдешь работать в поле, как простой крестьянин? Это вызовет ненужные разговоры. Прошу тебя, не ходи!» Но Марпа не внял ее уговорам и перед уходом наказал: «Принеси мне хорошую порцию чанга». Когда жена принесла ему целый кувшин, он сказал: «Этого должно хватить для меня. Принеси еще для гостей». Она принесла еще один кувшин, который он поставил на землю и накрыл шляпой. Во время отдыха он пил свой чанг, сидя рядом с этим кувшином.

Тем временем я шел по дороге, расспрашивая каждого встречного: «Где живет великий йог Переводчик Марпа?» Но к кому я ни обращался, никто не мог мне ответить. Я спросил еще одного, и он сказал, что есть человек по имени Марпа, который живет здесь поблизости, но нет никого, кто бы носил титул — великий йог Переводчик Марпа. Я тогда спросил его, где находится Пшеничная Долина. Он показал: «Вон там». Я поинтересовался, кто живет в этом месте, и он ответил, что там живет человек, которого зовут Марпа. «Не зовут ли его еще как-нибудь?» — спросил я. Он сказал, что некоторые называют его также ламой Марпой. Это развеяло мои сомнения, и я понял, что здесь живет тот Марпа, которого я разыскивал. Я тогда спросил, как называется возвышенность, на которой я нахожусь, и он ответил, что она называется Чхе-ла-ганг (Возвышенность Дхармы). Я подумал, что это очень благоприятный знак, так как я впервые увижу моего гуру с этой возвышенности. Идя дальше, я продолжал расспрашивать встречных о Марпе. Мне встретились пастухи и с ними юноша приятной наружности и нарядно одетый. На нем были украшения, и волосы его были умащены и хорошо причесаны. На мой вопрос старшие не могли ответить, но юноша сказал мне: «Ты, должно быть, спрашиваешь о моем господине и отце, который имеет обыкновение продавать все в нашем доме для того, чтобы купить золото и отправиться с ним в Индию, откуда он возвращается с громадным количеством бумажных свитков. Если ты спрашиваешь именно о нем, то сегодня он пашет в поле, хотя раньше этим никогда не занимался».

Я подумал, что это, вероятно, тот человек, которого я ищу, но мне было трудно поверить тому, что он, знаменитый Переводчик, пашет землю. Размышляя так, я продолжал идти, пока не встретился с ламой крупного телосложения, довольно полным, с глазами навыкате и имевшим очень величественный вид. Он пахал. В тот момент, когда мой взгляд остановился на нем, меня охватили трепет и ощущение такого невыразимого восторга, что я потерял всякое представление о том, где нахожусь. Когда я пришел в себя, то обратился к ламе с вопросом: «Почтенный господин, где здесь живет преданный ученик известного святого Наропы по имени Переводчик Марпа?» Какое-то время лама внимательно меня рассматривал, а затем спросил: «Откуда ты? Чем занимаешься?» Я ответил, что я великий грешник с нагорья Цанг и что, услышав о знаниях и учености Марпы, пришел к нему получить Истинное Учение, чтобы с помощью его достичь Освобождения. На это лама сказал: «Хорошо, я устрою тебе встречу с ним, если ты закончишь эту работу для меня». И, вытащив из-под шляпы чанг, дал мне выпить. Выпив его, я ощутил бодрость. Лама, наказав мне работать старательно, ушел и оставил меня одного. Я допил чанг и затем охотно принялся за работу.

Вскоре пришел тот юноша, которого я встретил с пастухами, и сообщил мне, что меня приглашают в дом. Я очень этому обрадовался и сказал: «Лама выполнил мою просьбу, и поэтому я хочу закончить эту работу для него». И я продолжал работать, пока не вспахал все поле. Так как это поле помогло мне познакомиться с моим гуру, его стали называть Полем Помощи. Летом дорога пролегала по краю этого поля, а зимой пересекала его.

Когда я вошел вместе с юношей в дом, я увидел ламу, сидящего на двух подушках, поверх которых был постлан ковер. Лама уже привел себя в порядок, хотя на лбу и у носа были видны следы пыли. Он был грузным, с выдающимся вперед животом. Узнав в нем того же человека, с которым я недавно встретился, я огляделся, ожидая увидеть другого ламу.

Тогда сидящий на подушках лама сказал: «Конечно, ты не знал, что я Марпа. Теперь ты знаешь и можешь приветствовать меня»[89].

Я тотчас поклонился и, коснувшись лбом его ног, приложил их к моей голове. Совершив эту церемонию, я обратился к Марпе со следующими словами: «О почтенный учитель, я великий грешник с Западного нагорья, пришел, чтобы отдать тебе свое тело, речь и мысль. Прошу тебя обеспечивать меня пищей и одеждой и обучать меня тому, что поможет мне достичь Освобождения в течение одной жизни».