Великий йог Тибета Миларепа

«Я склоняюсь перед всеми Гуру Иерархии!
Дайте мне знание того, что действительно постыдно.
О, Пета дорогая, мучимая ложным стыдом,
Послушай песню, которую споет тебе брат:
Твой стыд основан на глупых условностях;
Ты испытываешь стыд там,
Где нет основания стыдиться.
Мне, отшельнику, который знает,
Что действительно постыдно,
Показывать в естественном виде
Свою тройственную сущность[228]
Разве позорно?
Ведь всем известно,
Что люди рождаются определенного пола
И у каждого есть соответствующие полу признаки.
Большинство людей спокойно взирает
На поступки, действительно бесчестные и постыдные.
Дочь Стыда куплена за богатство,
Дитя Стыда выращено в этой колыбели;
Рожденные от неверия мысли[229]

,Направленные на стяжательство и причинение вреда,
Преступления, мошенничество, воровство и грабежи,
Обман доверчивых друзей и родственников —
Вот это действительно дела, бесчестные и постыдные,
Но мало тех, кто их не совершает.
Отшельники, отрекшиеся от мира
И подвизавшиеся в реализации Духовных Истин,
Заключенных в Священных Учениях
Мистического Пути,
Давшие обет проводить жизнь в медитации,
Не видят необходимости придерживаться условностей.
Поэтому, Пета, не добавляй себе лишних горестей,
И пусть твое понимание вещей развивается в естественном русле».

Когда я спел ей эту песню, она, опечаленная, вручила мне провизию — сливочное масло и жир, которые она насобирала, прося подаяние.

«Сейчас мне ясно, что ты ничего не будешь делать в ответ на мою просьбу, но я не могу оставить тебя. Поэтому, пожалуйста, ешь вот это. Я сделаю все, что смогу, чтобы достать еще еды», — сказала она и собралась уходить. Я же, стремясь склонить ее к религии, убедил ее побыть со мной, пока есть еда, надеясь на то, что даже если она не приобретет заслуги в преданном служении религии, она по крайней мере, находясь со мной, не будет совершать грехов. Все это время, пока она жила со мной, я беседовал с ней о религии и о Законе Кармы. Наконец мне удалось как-то склонить ее к Вере.

Тем временем моя тетка, потеряв своего брата, моего дядю, и глубоко раскаиваясь в том, что она сделала мне, тоже отправилась искать меня с большим количеством приношений, составивших целую поклажу для яка.

Это было ее первое путешествие в Брин. Там она оставила весь груз и яка и пришла ко мне с тем, что могла принести с собой. Когда она спускалась с холмика, Пета, заметив и узнав ее, сказала: «Мы не должны пускать сюда эту жестокую тетку, которая принесла нам столько горя и несчастья». И она подняла мостик, перекинутый от входа в мою пещеру через глубокое ущелье. Тетка, подойдя к самому краю ущелья на противоположной от нас стороне, обратилась к ней: «Племянница, не поднимай мостик. Это твоя тетя идет». На это Пета ответила: «Вот потому я и поднимаю мостик». «Племянница, ты совершенно права, но сейчас я пришла, глубоко раскаиваясь в содеянном и с надеждой встретиться с обоими вами, и поэтому опусти мостик. Если ты этого не хочешь сделать, тогда хотя бы скажи своему брату, что я здесь», — умоляла она.