Великий халиф, что правит по велению Бога (СИ)

Ц а р и ц а (насмешливо): Вчера у тебя бы получилось, но сегодня... (Язвительно смеётся.) Сегодня не получится (гордо и уверенно): за мной стоит мужчина.

Х а л и ф (ядовито): Мужчина? В нашей земле нет мужчин!

Ц а р и ц а: Один есть. Разве ты его не помнишь? Не помнишь единственного мужчину, которого ты не смог лишить мужественности? Который не побоялся заглянуть тебе в глаза? Разве можно такое забыть?

Х а л и ф (в ужасе отшатывается и начинает заикаться): Это... это... о-о-он?

Ц а р и ц а: Да. Он.

Х а л и ф (приходит в себя. Им овладевает ярость, и он снова хватается за меч): О шлюха! О гнуснейшая из женщин! О распутница, надругавшаяся над чистотой и добродетелью и осквернившая честь целого города?

Ц а р и ц а: Честь города? Что же это за честь? Рабство, покорность и вечное бесплодие?

Х а л и ф (приближается к ней, угрожая мечом): Я приговариваю тебя к смерти!

Ц а р и ц а: Я была мертва целых двадцать лет, но теперь я воскресла. Ты мне не веришь? Джаннат, что стоит перед тобой - совсем не та Джаннат, что была мертва на протяжении двадцати лет: это новая Джаннат, обновлённая, не бесплодная, а полная созидательных сил, как сама жизнь!

Х а л и ф: Умри, распутница!

Ц а р и ц а: Я буду жить и каждый день возрождаться вновь. (Отступает на несколько шагов. Халиф поднимает меч и наносит удар. Джаннат падает. Входят Мерван и несколько стражей - они взвинчены и готовы к битве.)

М е р в а н: Повелитель! Повелитель! Несколько стражей видели, как из дворца убегал мужчина!

Х а л и ф: Это наверняка он! Схватить его! (Оставляет царицу и входит в раж, отдавая приказы Мервану и стражам.) Схватить его! Отправьте за ним в погоню всех стражей, всех! Вооружите их до зубов, а ты, Мерван, возглавь их! Скорее, скорее! Я сам отправлюсь с вами! Этому мерзавцу от меня не улизнуть! (Выбегает, размахивая мечом и повторяя в бешенстве:) Этому мерзавцу от меня не улизнуть!

(Царица остаётся одна. Она стоит на коленях - удар меча лишил её последних сил. Царица воздевает руки к небесам.)

Ц а р и ц а: Господи, порази их слепотой! Господи, порази их слепотой!

Занавес

Сцена третья и последняя

(У границы. Хижина старичка, день. Старичок и пожилая мать сидят рядом.)

М а т ь (взволнованно): Абида всё нет... Задерживается он...

(Старичок поднимается, смотрит на дорогу, и вдруг на его лице появляется радость и надежда.)

С т а р и ч о к: Вон он! А за ним как будто кто-то гонится!

(Пожилая мать немедленно вскакивает и втаскивает Абида на сцену. Тот тяжело дышит и оглядывается, будто его преследуют.)

С т а р и ч о к (нетерпеливо): Долго ты шёл, Абид! Мы тут волновались! Расскажи, что было? Успела царица во дворец до восхода солнца?

А б и д (вытирает пот со лба и оглядывается): Нет. День застал нас раньше.

М а т ь (взволнованно): И что же случилось?

А б и д: Не знаю. Она вошла во дворец, а я бросился назад со всех ног.

М а т ь: Тебя кто-нибудь видел?

А б и д: Не знаю, я очень быстро бежал... Может быть, один из стражей и заметил меня издалека.

М а т ь: А царица? С ней-то что было?

(На лице Абида появляются утомление и мука. Он печально молчит, глядя в землю с отсутствующим видом.)

А б и д: Не знаю, матушка... (В его глазах появляются слёзы.) Я уверен, он её убил! (Закрывает лицо руками и плачет.) Я уверен, она мертва!

(Пожилая мать садится прямо на землю в глубокой печали, не помня себя, и говорит сама с собой, будто безумная.)

М а т ь: Джаннат не может умереть... Я сотворила её, чтобы она жила!..

С т а р и ч о к: Не стой на виду, Абид! Тебя надо спрятать - за тобой наверняка погоня! (Абид продолжает стоять на месте, не двигаясь. Старичок трясёт его за плечи.) Прячься, сынок! Да что с тобой такое? Разве можно стоять на виду, как столб?!

А б и д (смотрит на него странным, но уверенным взглядом): Не буду.

С т а р и ч о к: Не будешь?! Хочешь, чтобы они просто пришли и убили тебя?

А б и д: Сейчас за мной погоня. Если они не найдут меня здесь, то начнут искать в хижине - тогда они обнаружат ребёнка. До сих пор они гнались только за мной, но о ребёнке ничего не знали.

С т а р и ч о к: Не могла ли царица... (замолкает в раздумье.) Не могла ли она обронить словцо о ребёнке без твоего ведома?

А б и д: Если это и правда почему-либо произошло, и им известно о ребёнке, мы должны дождаться их и убить, прежде чем они убьют ребёнка!

М а т ь (с гордостью и уверенностью): Не переживай, сынок: пока ребёнок под защитой чужестранца, он в безопасности!

С т а р и ч о к (вдруг приходит в ужас): Я слышу, как кто-то идёт!