Великий князь (СИ)

- Хорошо Александр Иванович, я очень доволен, что вы взяли на себя это ответственейшее дело. А то сами понимаете, мне нужно выезжать в свой корпус, и совершенно нет времени заниматься даже этим важным делом. Я оставляю за себя моего секретаря Николая Джонсона. Он в курсе всех дел, хорошо разбирается в конструкции системы залпового огня, а что касается напалма и реактивных снарядов, то лучшего специалиста вы не найдёте. Николай длительное время общался с изобретателем этого оружия, но когда они вместе испытывали реактивный снаряд, предназначенный для системы залпового огня, произошёл несчастный случай Кацман погиб, в живых остался только Джонсон.

- Михаил Александрович, а вы разве не остаётесь в Петрограде? У вас же сильное обострение язвенной болезни. Требуется квалифицированное лечение хотя бы в течении двух месяцев. Вы мне сами об этом говорили в Могилёве, куда я приезжал, чтобы встретится с председателем особого совещания по обороне, Великим князем Николай Николаевичем. Помните, после того как вы рассказали Николай Николаевичу о вердикте врачей было устроено чаепитие. Там вы мне и сказали что, скорее всего, останетесь в Петрограде. Вы же, в общем-то, согласились с доводами Николай Николаевича, что особое совещание по обороне должен возглавлять, по крайней мере, Великий князь, а так как он перегружен своими обязанностями то этим следует заняться вам Михаил Александрович.

После этих слов Гучкова, ход мыслей в моей голове значительно ускорился. Мозг работал как компьютер, анализируя полученную информацию. И вывод был однозначен - нельзя упускать возможность влезть в такую структуру, как это особое совещание по обороне. Не знаю, какая его роль была в государстве, но явно не последняя, не зря председателем там был Великий князь Николай Николаевич. А по существу именно он и являлся стержнем армии, по крайней мере самым популярным. Николай 2, который хоть и занял в 1915 году пост главнокомандующего, был можно сказать декоративной фигурой. По-видимому, такой орган как особое совещание не особо котировалось в глазах Николай Николаевича вот он, и спихнул эту структуру на Михаила Александровича. Такой вывод напрашивался сам собой. А то что, в общем-то, перспективную структуру спихивают на Михаила Александровича тоже, в общем-то, понятно. Николай Николаевич не видит в Михаиле Александровиче конкурента себе. Впрочем, как и другие мечтающие о власти люди. Он как белая ворона в этой тусовке. Все исторические факты говорят об этом - после смерти старшего брата Георгия (от лёгочного кровотечения), Михаил вплоть до рождения у Николая 2 мальчика, был наследником престола Российской империи. А потом после рождения наследника стал регентом - по существующей иерархии вторым человеком в империи. А если учитывать неизлечимую болезнь Алексея (сына Николая 2) самым реальным претендентом на престол. Но Михаила, абсолютная власть не прельщала, не было у него амбиций, а просто хотелось нормальной человеческой жизни. Поэтому он наплевал на всю эту борьбу за власть, женился по любви и в конечном итоге был изгнан за пределы Российской империи. Только после начала войны, написал письмо Николаю 2 с просьбой разрешить ему вернуться и принять участие в борьбе с врагами империи. Так что не было у Великого князя властных амбиций, и никто из высшей элиты империи его не опасался. Вот и Великий князь Николай Николаевич отдаёт Михаилу председательство в особом совещании по обороне. А это весьма интересная структура - наверняка в этот совещательный орган входят ключевые фигуры Российской империи. Да это просто подарок - стать председателем этого особого совещания. У меня, конечно, тоже нет властных амбиций, но жажда жизни есть, и я знаю, чем может закончиться благородство Михаила и нежелание его залезать во всякие политические дрязги. В Перми всё это может закончиться, если позволить истории идти своим чередом. А чтобы подкорректировать историю, прежде всего, нужно воздействовать на элиту. Конечно, на первых лиц империи мне вряд ли удастся воздействовать, но на второй эшелон, может быть, и получится. Скорее всего, они и собраны в этом особом совещании по обороне. Продумав слова Гучкова с такой скоростью, что Александр Иванович даже не заметил заминку в нашем диалоге, я ответил на его опасение и скрытый вопрос о намерениях Великого князя: