Великий Краббен

Когда наступали сумерки и школу покидал последний преподаватель, он зажигал свет в школе и включал оконные затемнители. Затемнялся он от любопытных, которые, заметив его через стекло, желали посмотреть на него поближе, старались проникнуть в школу и мешали ему работать.

Он доставал из стенного шкафа ручной пылесос, вешал его за спину. Выводил за поводок автомойщика — АМ-10, похожего на большого белого жука. Пока АМ-10, тихонько посапывая, ползал по коридору, оставляя за собой влажные полосы отмытого напольного пластика и сосновый запах аэрозоля, он проходил с пылесосом по классам.

Забытые на столах тетради и ручки он оставлял там, где они лежали. Обрывки бумаги, камешки, палочки и прочий мусор собирал в утилизатор. Непонятные ему предметы — чего только не приносили в школу дети — складывал на столе преподавателя, там утром их разбирал классный дежурный.

Приволакивая правую ногу, он спускался вниз в вестибюль— теперь он уже не падал на лестнице! — и сводил вниз АМ-10, который по-собачьи шлепал за ним на коротеньких мягких гусеницах.

Закончив уборку, он шел в туалет, мыл руки под краном, сушил их под феном и опять забирался в свой угол в директорском кабинете.

В его ферритовой памяти надежно хранились картины недавнего прошлого… буйные смерчи Венеры… жаркое бело-розовое пламя под кораблем… удары лунных метеоритов… непосильная тяжесть танкетки… Все это было не нужно ему здесь, в школе, поэтому не было желания что-либо вспоминать.

1

Начальная школа Космопорта носила имя Юрия Гагарина.

Конечно, Космопорт шефствовал над школой, где работала секция ЮКО — Юных Космонавтов и все ее учащиеся мечтали в будущем стать завоевателями Далекого Космоса.

Директором был Сергей Алешкин.

Он закончил Институт Космотехники и мечтал попасть на Венеру. А попал на «Луну-38». Но на другой год мечта его исполнилась, он слетал на Венеру и вернулся со свирепой планеты оглохшим на одно ухо. Мей Джексон— его жене — после метеоритной травмы на Луне тоже запретили полеты в Космос.

Тогда они и стали работниками начальной школы Космопорта.

Все-таки все здесь было рядом, можно было встретиться на Космодроме со старыми товарищами, проводить их в очередной полет. А то и самим при случае слетать на Посадочную Станцию — двести километров над Космодромом — и оттуда еще раз взглянуть в черное, страшное и незабываемое небо Большого Космоса.

Этим летом Алешкин и Мей отдыхали на Гавайях, купались в тихоокеанском прибое и вспоминали Джека Лондона. Потом Мей улетела к родителям в Англию. Алешкин вернулся домой, в школу.

До начала- занятий оставался еще месяц, но дль ребят, уже вернувшихся из летних поездок, в школе работали две секции.

Алешкин руководил секцией ЮКО — Юных Космонавтов. Секцию ЮНА — Юных Натуралистов — вела Евгения Всеволодовна.

Если себя Алешкин каким-либо особенным работником школы не считал, то Евгения Всеволодовна была, по его мнению, весьма заметной величиной. Известный в стране биолог, она в свое время заведовала Институтом Бионики под Москвой. Для своих сорока восьми лет она выглядела молодо, если бы не ее пепельносветлые волосы. Поседела она в один день, после аварии опытного реактора на антиводороде… тогда от ее сына и его жены — инженеров-атомщиков — осталось облачко раскаленного газа.

Евгения Всеволодовна оставила свой институт, забрала осиротевшую внучку Космику, приехала сюда, в городок и стала преподавать биологию в начальной школе.

Она развела небольшую оранжерейку при школе и воспитывала у детей повышенную любовь и уважение ко всему живому, существующему на земле. Алешкин понимал ее и сочувствовал ей. Евгения Всеволодовна так и сохранила недоверие к технике. Соглашаясь с необходимостью технизации, она все же считала, что человечество сотворило себе злого бога из стали, алюминия и пластмасс. Еще совсем недавно победоносное шествие этого бога принесло столько вреда беззащитной Природе, что ее пришлось срочно спасать от окончательного уничтожения строгими законами. За выполнением законов следили особые Инспекторы. Из всех своих прошлых титулов и званий Евгения Всеволодовна оставила должность Инспектора и в свое время запретила Космопорту — первому Космопорту страны! — строительство автодороги к радиомаякам, так как трасса ее прошла бы через посадки гибридных кипарисов. Управление Космопорта обратилось с жалобой в Совет Республики, и тем не менее дорогу пришлось вести в обход кипарисовых насаждений. А начальник техслужбы Космопорта Бухов получил выговор за пренебрежительное отношение к требованиям Инспектора и сейчас еще холодно раскланивается с Евгенией Всеволодовной.

Внучке Космике было шесть лет, она училась в первом классе, посещала секцию ЮНО, и любимой ее игрушкой была модель планетного вездехода…

2

Часто говорят: «все началось с того…», так же мог сказать и Алешкин. Все началось с того, что Квазик Бухов принес в школу «черепашку».

Это была обычная «черепашка» — автомат для забора поверхностных проб на трудных планетах. Достать ее Квазику оказалось совсем несложным делом — как уже говорилось, отец его заведовал техслужбой Космопорта.