Великий маг Каладиус. Хроники Паэтты. Книга IV

– Да, матрос с нашего корабля. Мы оставили его снаружи, потому что, сказать по правде, от него несёт как от козла. Мессир Каррис, пригласите его.

В кабинет, комкая в руках засаленную матросскую шапку, вошёл парень средних лет. Пахло от него и впрямь так, что воздух вскоре сделался едким и плотным, словно смола. Это был типичный представитель самых гнуснейших портовых кабачков, из тех, кто вечно пьёт в кредит и спит прямо под лавкой. Каррис, отвернув лицо, деликатно прикрыл его кулаком, словно потирая нос, Каладиус достал из кармана надушенный платок, который приложил к лицу, комиссар же лишь брезгливо скривился.

– Так ты, приятель, действительно матрос с «Тригорона»?

– Точно так, сударь, – робко ответил моряк, весьма робея в присутствии портового комиссара.

– И твой корабль затонул? – голос клерка становился всё более сдавленным из-за спёртого воздуха.

– Как есть, затонул.

– Судя по запаху, ты затонул вместе с ним и всю зиму гнил на дне морском! – не справился наконец с раздражением комиссар.

Кроме того, чиновник, чья гордость была заметно попрана не в меру вальяжным посетителем, наконец-то несколько воспрял духом, встретив кого-то, с кем он мог говорить свысока. Так что голос его всё больше наливался металлом, что было довольно сложно при такой нехватке свежего воздуха.

– Можешь ли ты подтвердить, что действительно был матросом с «Тригорона»?

– Извольте, сударь, – моряк залез рукой под кушак, немного повозился там и извлёк замызганный истёртый листок бумаги, который осторожно положил на стол.

Комиссар брезгливо развернул листок, который, судя по виду, также всю зиму пролежал на дне океана, и вгляделся в полурасплывшиеся записи.

– Да, всё верно, – нехотя подтвердил он. – Но если документы этого забулдыги при нём, как так получилось, что вы лишились своих? – со вновь закравшимся подозрением спросил чиновник.

– Матросы не берут документы на борт. Они хранятся у хозяина судна, либо же, как в данном случае, в комиссариате вашего порта, ибо этот малый нанимался на судно именно здесь. Это обычная практика, и я думал, что вам это известно, любезный, – процедил из-под своего платка Каладиус.

Комиссар вспыхнул. Это действительно была обычная практика, и он хорошо о ней знал. Всё происходящее выбивало его из колеи – этот валящий с ног запах, эта почти неприкрытая наглость проклятого чародея…

– Ты подтверждаешь личность этих господ, лишенец? – окончательно теряя хладнокровие, раздражённо спросил он потупившегося моряка.

– Точно так, сударь, – охотно кивнул матрос. – Это – мессиры с нашего несчастного «Тригорона». Кабы не они – кормить бы нам всем рыб.

– И ты можешь подтвердить их имена?

– Что вы, сударь! Разве ж простому матросу докладывают имена мессиров? – махнул рукой моряк.

– Что ж, всё понятно. Забирай свою писульку и ступай отсюда, пока я не отравился твоим зловонием! Да не затворяй дверь! – рявкнул комиссар, когда матрос уже вышел из кабинета.

– Не открыть ли окно? – с насмешливым участием поинтересовался Каладиус, когда матрос вышел, оставив дверь открытой.

– Я бы рад, да рамы заколочены, – с досадой ответил комиссар. – Ничего, скоро в коридор вытянет. Что ж, мы подтвердили тот факт, что вы действительно были на «Тригороне», но это, к сожалению, не подтверждает ваших имён. Простите, мессиры, – спохватился он, по гневному движению Каладиуса понявший, что подобрал неверный тон и неверные слова. – Клянусь, я нисколько не сомневаюсь в правдивости ваших слов, но я – простой чиновник. Для меня существуют не люди, а лишь бумаги.

– Как вам, должно быть, печально жить, – скривился под платком Каладиус. – Что ж, у нас нет бумаг, которые способны подтвердить наши имена, иначе нас бы тут не было. Но у нас есть человек, который способен подтвердить правоту моих слов.

– Он может подтвердить, что вы – это вы? – переспросил клерк. – Отчего же вы не привели сюда его вместо этого забулдыги?

– Поверьте, любезный, есть люди, которых можно приводить в кабинет комиссара порта, и есть те, которых нельзя.

– Это высокопоставленный человек? – комиссар почувствовал, что история заходит на очередной круг, и ему вновь стало тоскливо.

– О, прошло уже много лет с тех пор, как его называли просто высокопоставленным человеком, – снисходительно усмехнулся Каладиус. – Я надеюсь, вы что-то слыхали о мессире Трокариусе?

– Помощник дюка²³ Эйнина?.. – внезапно вспотел чиновник.

– И по совместительству мой однокашник, – мило улыбнулся Каладиус, убирая наконец платок от лица. – Точнее, он учился на два курса старше, но это не мешало нам быть добрыми приятелями.

– Но почему же вы сразу не обратились к мессиру Трокариусу, вместо того, чтобы идти ко мне? – недоуменно спросил комиссар. – Он ведь выправил бы вам любые бумаги.

– Как вы думаете, милейший комиссар, были ли у меня причины не обращаться к мессиру Трокариусу, коль я этого не сделал? – пристально взглянув в бегающие глазки клерка, многозначительно произнёс Каладиус.

– Полагаю, что были, мессир… – пролепетал комиссар. – Но при всём моём уважении – как же мы получим подтверждение от вашего однокашника?