Великий маг Каладиус. Хроники Паэтты. Книга IV

Жизнь моя была размеренна и приятна. Мне не было нужды куда-то спешить. Там, где другие отмеряли время минутами, я считал годами; где остальные отсчитывали часы, я отсчитывал десятилетия. Я с головой ушёл в познание магии, и, должен сказать, преуспел в этом. Я занимался учением ради учения, не полагая однажды применить его в деле, и от этого знание казалось стократ ценнее…

Каладиус замолчал, сделав вид, что погрузился в воспоминания. Некоторое время Традиус почтительно помалкивал, хотя и ёрзал на месте, сгорая от нетерпения. Наконец он не выдержал:

– Что же заставило вас покинуть эту обитель покоя и знаний?

– У меня появился ученик, – подпустив немного боли в голос, глухо ответил Каладиус. – Я до сих пор не понимаю – как это произошло. Он говорил мне, что услышал обо мне от одного из купцов, но я ума не приложу, как кто-то вообще узнал о моём существовании. Тем не менее, он явился ко мне и просил, чтобы я начал его учить. Я долго отказывался и отсылал его прочь. Каррис – так его звали – двенадцать недель просидел у входа в мою пещеру, добиваясь моей благосклонности. Первых четыре дня он ничего не ел и пил лишь из небольшого ручейка, что протекал рядом. Затем я всё-таки велел слугам давать ему пищу, потому что не хотел, чтобы бедолага умер, а кроме того меня заинтриговала такая настойчивость.

От просидел двенадцать недель – днём и ночью, в жару и холод, в солнцепёк и дождь. Он вставал лишь затем, чтобы размять ноги, и спал прямо на камнях. Он просидел двенадцать недель, но, кажется, мог просидеть так двенадцать лет. Однако ровно через двенадцать недель – срок, который я мысленно ему отмерил – я позволил ему войти в пещеру и сделал своим учеником.

Традиус сидел, затаив дыхание, почти в религиозном экстазе. Он дошёл уже до той степени веры, когда Каладиус мог бы нести любую чушь, и она была бы воспринята как откровение. Но авантюрист тонко балансировал на грани абсурда, создавая удивительную мистерию, которая в другой ситуации вызвала бы у опытного мага вроде Традиуса лишь усмешку, а теперь он внимал ей, словно божьему гласу.

Тем не менее, Каладиус холодно и расчётливо отмерял дозу лжи, не желая переусердствовать. Он оказался великолепным лицедеем, отличным учеником своего наставника, и сейчас он растворился в собственном повествовании лишь до такой степени, чтобы самому почти верить в сказанное, но оставшийся краешек сознания продолжал бдительно следить, как бы вдохновение не унесло его слишком далеко.

– Каррис, несмотря на крайнюю молодость, оказался весьма способным учеником, он быстро постигал глубины магии и со временем должен был сделаться одним из величайших магов в истории. Но я не сумел уберечь его…

И вновь Каладиус умолк, словно не в силах совладать с нахлынувшими чувствами. На самом же деле он предоставил возможность Традиусу переварить услышанное и дать возможность его воображению закрасить шероховатости и возможные слабые места в рассказе.

– Это и есть та потеря, о которой вы говорили? – сдавленным от волнения голосом спросил Традиус. Его бокал давно уже сиротливо стоял на столе, и маг даже думать забыл о вине.

– Да… – словно очнувшись от дум, подтвердил Каладиус. – В какой-то момент я решился покинуть свою обитель, и мы отправились в путешествие. Каррису хотелось пробовать свои силы на деле, и я решил, что будет неплохо устроиться на какое-нибудь торговое судно, чтобы защищать его грузы от пиратов и келлийцев. Каррис с восторгом принял эту идею – он обожал море. Да и мне, как оказалось, наскучило моё добровольное отшельничество.

Более десяти лет мы с ним наслаждались вольной жизнью наёмников. Не хвастая, могу смело утверждать, что на Паэтте нет ни одного портового города, который я бы не посетил, и не по одному разу. Иногда приходилось вступать в схватки с охотниками за чужим добром, и в них я и мой ученик сполна продемонстрировали свои способности. Иногда случались настоящие морские сражения, когда мне приходилось пускать в ход всё своё искусство. Несколько раз я использовал заклинание разъятия материи, чтобы потопить вражеские корабли…

Традиус был достаточно сведущ в магии, чтобы знать о неимоверной сложности и запредельности подобных заклинаний, поэтому он едва не задохнулся от благоговения. Каладиус мог торжествовать – этот человек теперь, судя по всему, был в полной его власти. Что уж говорить о более молодых и неопытных магах – пожелай он, и они организовали бы какую-нибудь секту для поклонения ему! В очередной раз маг мысленно поблагодарил Каладиуса за преподанный урок.

– Но этой весной случилось несчастье, – Каладиус поник головой и, казалось, с трудом выдавливал из себя слова. – Каррис погиб во время отработки простейшей практики. Что-то пошло не так… Я должен был спасти его, я был обязан это сделать… Но я не справился… Сам я получил лишь это, – маг провёл облачённой в перчатку рукой возле своего изуродованного лица. – Но мой ученик погиб в огне…

– Я скорблю о вашей потере, мессир, – вздохнул Традиус так, будто ему действительно было не всё равно.