Великий Макиавелли. Темный гений власти. «Цель оправдывает средства»?

Странный вроде бы переход от дел государственных к делам сугубо личным, да еще связанным с таким предметом, как куроводство, – но что поделаешь, жизнь есть жизнь.

III

В то время Макиавелли, помимо курятника, конечно же, занимала и проблема его ополчения. В своем путешествии через Швейцарию он собрал немало информации о том, как все это происходит в швейцарских кантонах. К этому приобщались и сведения, добытые о германских наемных солдатах, ландскнехтах – они тоже стали появляться на итальянской земле.

Что его удивило сильнее всего, так это бедность селений, откуда ополчение идет на службу к иностранным государям.

« Германцы, – писал Макиавелли, – живут как нищие, они ничего не строят, они не тратят деньги на украшения, они счастливы, если у них есть хлеб, немного мяса и очаг, чтобы отогнать холод» [3].

Под германцами он, конечно, имел в виду жителей немецко говорящих кантонов Швейцарии, в собственно Германии он так и не побывал. Однако местные нравы его очень занимали. Он полагал, что жители горных селений тратят на одежду не больше двух флоринов в 10 лет, что они не беспокоятся о множестве вещей, которые у них отсутствуют, что их нужды гораздо проще, чем у флорентийцев, – и что заработанные деньги собираются в сундуках общин и принадлежат общине в целом.

Трудно себе представить, что такого рода жизнь показалась ему привлекательной – 2 флорина в 10 лет на одежду его вряд ли устроили бы. Макиавелли был щеголь и одевался настолько хорошо, насколько позволяли ему его средства, а иной раз и повыше этой отметки. Скажем, совсем недавно Макиавелли уплатил за один только материал своего нового бархатного костюма четыре с половиной флорина – а уж сколько ему стоила пошивка...

В селеньях, которые он видел, совсем не было вина. Не видел он и женщин, к которым мог бы прицениться – предмет, который его всегда интересовал. Даже после женитьбы он был постоянным клиентом флорентийских борделей и с интересом посещал такие же заведения в Риме.

Маловероятно, что он нашел что-нибудь в этом духе в бедных кантонах Швейцарии.

Тем не менее идея, при которой средства не идут частным гражданам и используются общиной, ему в целом понравилась. Военная организация швейцарцев его прямо-таки поразила своей эффективностью – все мужчины держали какое-то оружие под рукой и умели им владеть. Имелись общественные склады для более серьезного оружия и содержались они в полном порядке. Как тут было не вспомнить собственный опыт, когда при осаде Пизы ему самому пришлось метаться по округе, пытаясь добыть порох для артиллерии и аркебузиров.

Общины даже имели запас продовольствия и дров, достаточный для того, чтобы прожить год в осаде, и это рассматривалось как норма. Ясное дело – при таких условиях жители кантонов были свободны, подчинялись только собственным властям и не делали различий между гражданами по имущественному цензу – что нравилось Макиавелли еще больше.

Он, конечно, не так уж и разобрался во внутренних механизмах политики кантонов, но его это особо и не занимало. Записи, которые Макиавелли делал в то время, отражали не столько интерес к швейцарцам, сколько интерeс к флорентийцам, и слова в похвалу швейцарского образа жизни – свободная бедность – были скорее укором согражданам, жившим наоборот: богато, но в тягостной зависимости от других, и все потому, что нуждами своей собственной обороны, зависящей только от граждан, постыдно пренебрегали. Интересно, приходили ли ему в голову аналогии, почерпнутые из столь любимых им латинских авторов?

В конце концов, у Корнелия Тацита в его работе «О Германии» написано почти то же самое...

ПРИМЕЧАНИЯ

1. «Ваше великолепие» – по-видимому, выдумка Бьяджо. Такого титула в общепринятом обороте не было. «Мессер» – уважительное обращение. Соответствует русскому «господин». Французское слово «месье» пошло оттуда же. Титул «капитан-генерал» был одним из нескольких возможных обозначений высшего воинского ранга, в теперешних терминах – главнокомандующего – и просуществовал довольно долго. Два столетия спустя, в начале 1700-х, так именовали Джона Черчилля, 1-го герцога Мальборо.

2. Случай описан в книге Маурицио Вироли «Niccolo’s smile».

3. Маурицио Вироли, «Niccolo’s smile», c. 102.

Лев Святого Марка, сменивший книгу на меч, 1508—1510

I