Великий Макиавелли. Темный гений власти. «Цель оправдывает средства»?

Воздвигнутое во Флоренции надгробие над могилой Макиавелли в церкви Санта-Кроче изображает аллегорическую фигуру Политику, глядящуюся в зеркало, с подписью на латыни:

«TANTO NOMINI NULLUM PAR ELOGIUM» – «Нет достойной похвалы для такого имени».

Микеланджело помимо «Давида» успел сделать еще многое. От Макиавелли остался только «Государь».

Сразу после того, как книга была напечатана, ее поносили решительно со всех сторон. Считалось, что она отрицает христианскую мораль. Это было, возможно, единственное утверждение, в котором совершенно искренне сходились католики и протестанты в первые сто лет после его смерти. Во всяком случае, впервые ее запретили в 1559 году и с тех пор в разных странах и в разное время запрещали многократно.

Высказывалось мнение, что книга служит«наставлением тиранам».

Ho ee положения использовали потом люди вроде Ришелье, или Меттерниха, или Бисмарка во имя «raison d'е́tat» – «государственного интереса». Гегель, как мы видели, даже обосновал это теоретически, а Антонио Грамши и вовсе заменил слово «государь» на слово «компартия».

И что интересно – все у ниx у всех замечательно сxодилoсь и получалось.

Во времена античности Евклид сформулировал некие положения, на основании которых потом выстроилась вся так называемая Евклидова геометрия. Во времена Ренессанса Никколо Макиавелли сформулировал некие положения, на основании которых выстроилась вся так называемая политика реальности, политика такая, как она есть. В каком-то смысле Макиавелли оказался как бы Евклидом. Сам он не был ни королем вроде Фридриха II, ни императором вроде Наполеона, ни великим министром вроде Ришелье или Бисмарка – но все они, великие практики политики, так или иначе, сознательно или бессознательно, но опирались на теоретические положения, которые Макиавелли вперые разглядел и сформулировал с кристально чистой ясностью и простотой.

«Государь» был написан в 1513-м, и, как считается, прототипом поpтрета «государя», сочетавшего в себе всю необходимую для дела силу, хитрость, решительность и вероломство, послужил Чезаре Борджиа, пытавшийся сколотить себе государство в Италии, в провинции Романья.

Kнига, которую вы держите в руках, вышла в свет через 499 лет, в 2012-м, на языке страны, о которой Никколо Макиавелли знал примерно столько же, сколько он знал, допустим, о Персии. О ее культуре он не знал ровно ничего, и уж тем более это относится к ее истории, которой только еще предстоит случиться – через 400 с лишним лет, в первой трети ХХ века.

Теперь проведем небольшой эксперимент.

Возьмем один только отрывок из «Государя», возможно, наиболее известный, и прочитаем его «по Грамши», а в текст, написанный Макиавелли, подставим имена и названия должностей, подходящих к некоему политическому ландшафту, нам хорошо знакомому:

«...было сочтено, что население склонно к мятежу. Министром госбезопасности был назначен Н. Ежов... Человек он был жестокий, колебаний не знал, и за время своего правления навел весьма эффективный порядок – его ненавидели, но так отчаянно боялись, что никто не смел против него и слова сказать. Сталин... провел инспекцию, и однажды рано утром жители CCCP... обнаружили разрубленный пополам труп Н. Ежова. Голова его была отрублена и надета на копье, а рядом с телом был найден тесак – и деревянная колодка, которую мясники использовали при разделке туш.