Великий Макиавелли. Темный гений власти. «Цель оправдывает средства»?

Дело тут было в том, что обычно знатные семьи Флоренции роднились друг с другом. В качестве примера можно было сослаться на самого Пьеро Медичи – у него было три дочери, и все они были просватаны по старому обычаю: Мария – в семью Росси, Бианка – в семью Пацци, Лукреция – в семью Ручеллаи. Все эти кланы были флорентийскими, владельцами крупной собственности в недвижимости и торговле. A вот Орсини были не флорентийцами, а римлянами, и при этом знатным, почти княжеским родом военных аристократов и высоких прелатов церкви.

Пьеро обвинили в том, что он хочет стать властителем родного города: «ибо кто не хочет родниться с согражданами, тот стремится превратить их в своих рабов».

Мысль эта нашла отклик – под призывом к Пьеро не искать невесты своему сыну за пределами отечества подписалось немало народу. Пьеро жe к тому времени был болен, и его отвезли на его любимую виллу Кареджи – там он обычно находил некоторое успокоение. Везли на носилках, подвешенных между двумя идущими один вслeд другому мулах – он буквально не мог ни ходить, ни даже сидеть в неудобной повозке.

Мягких каретных рессор к тому времени еще не придумали...

В общем, заговор шел к успеху – а чтобы убедиться в том, что все в порядке, Нерони частенько навещал Пьеро и всеми силами старался убедить его, что Флоренция спокойна и что в городе царят мир и порядок.

Однако ничего не получилось. Заговорщиков выдал некто Никколо Федини, выполнявший на этом собрании обязанности секретаря. Считая, что предательство будет более выгодным, чем участие в убийстве Медичи, Никколо раскрыл Пьеро этот заговор, показав список заговорщиков и всех, давших им свою подпись.

В опасные минуты Пьеро Медичи обнаружил, что он все-таки не зря прожил долгие годы под крылом своего отца – кое-чему он все-таки научился. Вот как развивались дальнейшие события, которые мы приведем в пересказе, взятом из хорошего источника[2]:

«...Они вознамерились умертвить Пьеро, который лежал больной в Кареджи, вызвав для этой цели к стенам Флоренции маркиза Феррарского. Решено было также, что после смерти Пьеро все выйдут вооруженные на площадь и принудят Синьорию установить государственную власть по их желанию, ибо, хотя не вся Синьория была на их стороне, они рассчитывали, что противники подчинятся из страха.

Мессер Диотисальви, чтобы получше скрыть эти замыслы, часто навещал Пьеро, говорил ему, что в городе нет никаких раздоров, и убеждал его всячески оберегать единение граждан. Но Пьеро был осведомлен обо всех этих делах...

Наконец Пьеро решил первым взяться за оружие и для этого воспользовался сговором своих противников с маркизом Феррарским. Он сделал вид, что получил от мессера Джованни Бентивольо, владетеля Болоньи, письмо о том, что маркиз Феррарский со своим войском находится на берегу реки Альбо, открыто заявляя, что идет на Флоренцию. Получив якобы это известие, Пьеро вооружился и, окруженный огромной толпой тоже вооруженных людей, явился во Флоренцию...»

27 августа 1466 года дело решилось в пользу Пьеро Медичи, oн убедил всех, что взялся за оружие потому, что его поставили перед необходимостью защищаться, что сам он только того и желает, чтобы жить в спокойствии и мире и охранять закон. Удалось даже обойтись без драки.

Благодаря проявленной Пьеро умеренности никаких кровавых репрессий не последовало, все государственные должности заняли его сторонники. А противникам предоставили возможность бежать – и уж только после этого они были объявлены «врагами отечества». Часть их сторонников тоже изгнали, но казнен никто не был.

В 1469 году его 20-летний сын Лоренцо сочетался браком с Клариче Орсини, в том же 1469 году Пьеро ди Козимо ди Медичи в возрасте 53 лет мирно скончался в своей постели.