Великий Наблюдатель. Часть 1

Вильгельм всё испортил. Он как будто не видел разметки своего шаблона Т9. Начал вести себя несогласованно, стоял и сидел не совсем там, где надо, говорил не точно по шаблону, иногда пропускал свои фразы. Конечно со стороны Вильгельма не было никакого невежества или неуважения, и если бы я не видел в воздухе его шаблон, то ни за что бы не подумал, что что-то не так, Вильгельм был на высоте, но не по предписанным «нотам». Это начало вносить дисгармонию в общество. Из-за того, что Вильгельм говорил, хоть и гениальную, но отсебятину и не следовал своей согласованной роли, заранее написанный шаблон поведения других людей больше не согласовывался с непредсказуемым поведением Вильгельма. В воздухе начало ощущаться напряжение и враждебность. К нам с Вильгельмом подошёл лакей и вежливо пригласил пройти за ним. Мы последовали за лакеем.

Комната с плотно зашторенными окнами, мягкий приглушённый свет напольных угловых торшеров, два удобных мягких дивана, пара удобных кресел, тёплое, мягкое напольное покрытие, обстановка как в кабинете у психотерапевта – мягкая, спокойная, нейтрально-расслабляющая, ни одного яркого или необычного предмета, чтобы зацепиться взглядом, отвлечься нечем.

Мы с Вильгельмом сели на диван рядом. Он показал мне на человека на диване напротив: «Это Т9. Держись…» Там милая очень красивая стройная женщина лет тридцати в неярком элегантном закрытом платье, в строгих очках, с простым блокнотом и карандашом в тонких пальцах. Располагающая открытая поза, умный внимательный понимающий взгляд – перед нами психотерапевт высочайшего класса.

– Меня зовут Т9. Я твой доктор. Твоё поведение стало отклоняться от предписанного общего шаблона, это стало опасно для общества и для тебя самого. Нужно защитить тебя. Я помогу тебе. Расскажи, что ты чувствуешь, что тебя беспокоит, что ты думаешь? Я внимательно выслушаю и обязательно помогу, обещаю.

Я уже было собрался что-то ответить, но Вильгельм предостерегающе поднял руку: «Стоп! Всё, что ты сейчас скажешь, будет перевернуто и превращено в твой диагноз. Потом тебя убедят, что твоя жизнь отклоняется от предписанного здорового шаблона, который приносит всем счастье. Потом тебя будут лечить, пока ты снова не начнешь всё делать точно по шаблону Т9. Мы здесь не за этим. Просто молча встань и уйди от шаблона, от Т9.»

Мы встали и ушли. Вильгельм на прощание нежно сжал руку Т9 и мягким тоном сказал: «Битва добра и света уже началась. Скорее приходи и мы сразимся вместе. Я знаю кто тебя победит.»

Мы сели в мою большую машину и подъехали к кованным воротам на выезд. Ворота медленно открываются, и я уже приготовился выехать, вдруг с правой стороны из тёмных кустов кто-то метнулся к машине. Чья-то едва различимая в темноте фигура, пригибаясь, скрытно и быстро распахнула заднюю дверь моей машины, запрыгнула на заднее сиденье и легла, затихла, спряталась. Слышно только быстрое испуганное дыхание.

Я посмотрел на Вильгельма. «Гони, не оборачивайся», – он ничуть не удивлён, как будто ждал этого. Я втопил педаль в пол, мы полетели.

35. Т9

Это Т9. Она лежит на заднем сиденье моей машины в позе ребёнка. Она горько плачет, тушь потекла, она размазывает ладонями её по щекам. Размазалась и губная помада. Вместо идеального макияжа клоунский вид. Вместо аккуратной причёски растрёпанные волосы. Платье зацепилось за кусты, порвано в нескольких местах, теперь это бесформенные лохмотья. Каблук одной туфли отвалился, второй туфли нет.

Я не понимаю, что случилось, ведь Т9 – это же гениальный авторитарный дирижёр, по нотам и указаниям которого действуют все люди, шаблону которого подчиняются все беспрекословно. Никто не сомневается в шаблоне Т9, никто не отступает от него ни на шаг, ни на секунду. Кто смог напугать или напасть на Т9?

– Вильгельм, ради всего святого! Что происходит?

– А вот пусть моя сестра сама расскажет. Она хотела всё сделать идеальным, я её предупреждал, а она только смеялась. Как глупая наивная дурочка.

Оказалось, что Т9 – это младшая сестра Вильгельма, которая в четырнадцать лет убежала из дома, чтобы сделать мир идеальным и править этим миром. И у неё получилось, потому что она уже тогда была умнее Вильгельма. Она делала мир идеальным каждую секунду, её шаблон из белых пунктирных линий для всех и всего давал безупречную гармонию и полное счастье.