Великий Наполеон

Понятно, что при такой армии и при таком полководце исход кампании был предрешен. У испанцев не было никакого эффективного верховного командования, Верховная Хунта оказалась предельно некомпетентной, испанские генералы плохо знали военное дело, их войска были наполнены храбрыми, но плохо организованными людьми, и в итоге три испанские армии буквально рассыпались про столкновении со своим грозным противником. Единственным способным испанским военачальником оказался ирландец-католик Блейк, чья семья в свое время бежала от преследований и нашла в Испании убежище. Он командовал войсками Галисии и Астурии, храбро сражался, но был разбит – и сумел, бросив все пушки и тяжелое снаряжение, через непроходимые горы все-таки уйти из окружения. Но наибольшие неприятности причинил французам корпус сэра Джона Мура. Он напал на их коммуникации между Испанией и Францией, надеясь спасти Мадрид. Это ему не удалось, но он вынудил Наполеона направить против него войска, предназначенные для похода в Андалузию. В эпическом отступлении к побережью, напоминавшем отступление Багратиона в кампанию 1805-го, войска сэра Джона отбили все атаки преследовавших французов и даже умудрились взять в плен генерала Шарля Лефевра-Денуэтта, который, на свою беду, ввязался в кавалерийскую стычку между французским авангардом и драгунами английской дивизии генерала Пэджета. Англичане сумели добраться до Коруньи, отбить атаки подоспевшего наконец Сульта и сесть на свои корабли.

Сэр Джон Мур погиб чуть ли не в последний день обороны Коруньи. Ho o тайной могиле для своего вождя англичане беспокоились напрасно.

Первый памятник сэру Джону Муру был поставлен по приказу маршала Сульта.

V

Тревожные новости, которые в начале 1809 года получил из Парижа Наполеон, заставили его действовать с необычайной даже для него скоростью и решительностью. А узнал он, во-первых, о значительных и резко возросших австрийских вооружениях, во-вторых, о том, что князь Талейран принял у себя в доме, в присутствии множества гостей, министра полиции Жозефа Фуше – он встретил его у входа, совершенно дружески приветствовал, и оба они провели вечер в оживленной беседе. Поскольку до этого примечательного события оба сановника враждовали и совершенно друг друга не выносили, то их встреча, а уже тем более – публичная встреча, означала сознательную демонстрацию неожиданно возникшей взаимной симпатии.

Фуше – ну что Фуше? Император знал, с кем имеет дело, и между ним и его шефом полиции происходили иной раз такие кисло-сладкие, якобы шутливые разговоры:

«Что бы вы сделали, Фуше, если бы правление мое пошатнулось?»

«Ваше Величество, я немедленно попытался бы захватить как можно больше власти, чтобы не стать жертвой событий…»

Что до Талейрана, то Наполеон расценивал его способности очень высоко, и уж коли Талейран начал демонстрировать свое согласие с Фуше, то означать это могло только одно – публично выраженное несогласие с императором.

Действовать надо было немедля, не откладывая – и Наполеон оставил армию на маршалов, номинально подчиненных Жозефу, и помчался в Париж. Он буквально летел, не останавливаясь на отдых, и проделал путь из Испании в свою столицу в рекордные четыре дня.

Из всех описаний событий января 1809 года наилучшее, по-моему, сделал Е.В. Тарле. Талейрану он посвятил отдельную работу, и вот довольно длинная цитата из этого труда: