Великий Новгород в иностранных сочинениях. XV — начало XX века

Проезжавший через Новгород в 1805 году немецкий поэт и эстетик Георг Райнбек сумел разглядеть перспективы его развития как одного из культурных центров страны: «Чем бы только он не мог стать, если бы на него обратили должное внимание! Он бы приобрел некое значение, наряду со все поглощающими Петербургом и Москвой, и была бы определенная польза в том, что в глубинке существует множество процветающих второстепенных и третьестепенных в смысле культуры городов».

В начале XX века Новгород становится объектом научного интереса европейских ученых. Тогда же были заложены основы международного научного сотрудничества в изучении истории и культуры Великого Новгорода, получившие развитие уже в послевоенный период.

В следующем столетии Новгород, которому вернули имя Великий, привлек внимание европейских наблюдателей в связи с выработкой основ новой региональной стратегии (новгородской модели), одной из составляющих которой являлась средневековая история Новгорода. Финский журналист Сами Хюрскюлахти отметил, что «Новгород дает наглядное представление о путях развития России, помогает понять их», а его немецкий коллега Эрик Фоллат назвал его «городом надежды».

Приложение. XX век

1923

Пер Эмиль Брусевиц — шведский экономист, член социал-демократической партии, автор нескольких книг о Советской России. В 1917–1918 годах работал в шведском консульстве в Москве и Петрограде. В 1920-х годах совершил несколько поездок по Советскому Союзу с деловыми и познавательными целями, в том числе на мотоцикле из Петрограда в Тифлис.

Ранним воскресным утром я продолжил свой путь на юг и посетил богослужение в красивой церкви в Чудове. Два длинноволосых священника, облаченных в золото и серебро, пели и освящали третье таинство русских, которое они несли в золотых чашах над головами. Около двадцати крестьянок подносили своих детей и получали от священников причастие и благословение. В нижней части церкви лежат мощи в открытой раке, по обе стороны которой горят восковые свечи. Церковь полна людей. Молодежь и старики встают на колени или падают ниц во время молитв и песнопений священников.

Жители Чудова состоятельны и вместе с тем религиозны. Церковные налоги устанавливаются и собираются местными властями, после чего население организовывает сбор средств и возмещает их. Таким образом, здешняя церковь не лишается своих богатств. В некоторых других церквах значительные ценности (10–15 пудов серебра и большие количества золота) были конфискованы «в помощь голодающим».

В Чудове деревенская дорога сворачивает в сторону от железной дороги и несколько десятков верст идет прямо на юг. Внезапно, прямо посреди крестьянских угодий, вновь начинается мощенная булыжником дорога. Вдали сверкают золотые купола Новгорода. Одиночный экипаж, более широкий по сравнению с обычными извозчиками, в котором под раскрытым зонтом от солнца сидят две женщины средних лет, одетые по моде 1917 года, является свидетельством того, что старая буржуазия в древнем городе влачит жалкое существование. В центре города — большая площадь с памятником тысячелетию. В городе можно поужинать в кооперативном ресторане под названием «Непо» (в честь новой экономической политики) по доступной цене в 60 эре. После ужина я продолжаю свой путь через двойную городскую стену, через мост, через парк с аттракционами, где в воскресный день молодежь катается на карусели и танцует. Далее прохожу одну или две версты по мощенным булыжником улицам и завершаю мой визит в Новгород.

Печатается по: Brusewitz P. E. Bakom Rysslands j"arnrida. Рa motorcykel Petrograd — Tiflis. Stockholm, 1923. S. 20–21. Перевод А.М. Галиновой.

1931