Великий перелом

— Подождите, — вслед ему сказал Мойше. — Прежде чем вы меня отпустите, по крайней мере скажите, где я нахожусь.

Лидер подполья и угрюмый охранник засмеялись.

— Это верно, вы никак не могли узнать этого, — сказал Менахем Бегин. — Теперь нам уже не повредит, если вы будете это знать. Вы в Иерусалиме, Русецкий, неподалеку от стены храма, которая все еще стоит.

Неуклюже махнув рукой, он поспешил куда-то по своим делам.

Иерусалим? Мойше стоял, озираясь. Охранник исчез за углом, не заметив, что его подопечный встал как вкопанный, затем выглянул из-за угла и нетерпеливо помахал рукой. Словно проснувшись, Мойше двинулся вперед.

Охранник снял ключ с пояса и открыл дверь — такую же, как и все остальные.

— Что вы хотите? — воскликнула Ривка пронзительным от тревоги голосом. Затем она увидела за широкой спиной рослого охранника своего мужа. — Что происходит? — спросила она совершенно другим тоном.

Мойше быстро пересказал слова охранника. Он не знал, поверила ли она. Он и сам не слишком верил в происходящее, хотя автомат в руках был мощным аргументом в пользу того, что ему лгут не во всем.

— Поторапливайтесь, — сказал охранник. — Вам надо уйти отсюда прямо сейчас.

— Дайте нам денег, — сказала Ривка.

Мойше с досадой покачал головой. Он об этом даже не думал. В отличие от охранника. Тот полез в карман брюк и вытащил свернутые в трубочку купюры, которых до войны было бы достаточно, чтобы сделать человека богачом, а теперь едва хватило бы на пропитание — пока он не найдет работу. Мойше передал деньги Ривке. Охранник фыркнул, а он нагнулся, чтобы обнять Рейвена.

— Ты знаешь, где мы находимся? — спросил он сына.

— В Палестине, разумеется, — насмешливо ответил Рейвен, удивляясь, что это с отцом.

— Не просто в Палестине — в Иерусалиме, — сказал Мойше.

Охранник снова фыркнул, на этот раз — увидев, как удивленно распахнулись глаза Рейвена. Он сказал только:

— А теперь все уходим.

Короткие ножки мальчика едва поспевали за широкими шагами охранника, выводившего их на улицу. Мойше взял Рейвена за руку, чтобы помочь сыну не отставать.

«Как странно, — думал он, — держать Рейвена одной рукой и автомат „стэна“ другой». Он хотел бороться с ящерами с тех пор, как они в Польше сделали его обманщиком. Он боролся с ними как врач и как журналист. Теперь он взял в руки оружие. Мордехай Анелевич убеждал его. что это не лучшее для него оружие, но все же это лучше, чем ничего.

— Здесь.

Охранник отодвинул дверной засов. Двери и засов выглядели так, как будто могли выстоять против всего, кроме танка. Охранник буркнул что-то невнятное, отодвигая мощные створки лишь настолько, чтобы Мойше и его семья смогли протиснуться в щель. Как только они оказались на улице, он сказал:

— Желаю удачи.

Дверь за ними закрылась.

Лязг засова, возвращающегося на место, прозвучал финальным аккордом.

Мойше посмотрел вокруг. Быть в Иерусалиме и не осмотреться казалось грехом. Вокруг царил хаос. Прежде он видел такое в Варшаве. В Лондоне хаоса было меньше: англичане подвергались бомбежкам задолго до того, как он прибыл туда, и научились справляться с этим, как умели… и во всяком случае они были гораздо более флегматичными, чем поляки, или евреи, или арабы.

Семья Русецких прошла пару кварталов. Затем кто-то заорал на них:

— Прочь с улицы, дураки!

Только когда Мойше добежал до арки, он понял, что кричали на английском, а не на идиш или иврите. Солдат, одетый в хаки, вопреки собственному совету, стрелял по самолетам ящеров над головой.

— Он не сможет их сбить, папа, — серьезно сказал Рейвен: за свою короткую жизнь он уже стал специалистом по воздушным налетам. — Он не знает этого?

— Знает, конечно, — ответил Мойше. — И все равно он старается, потому что он смелый.

Бомбы падали, но не очень близко: война обострила слух Мойше. Он слышал резкий свист в небе, затем снова взрывы. Стена, к которой он прислонился, сотрясалась.

— Это не бомбы, папа, — воскликнул Рейвен — да, теперь он стал знатоком в подобных вещах. — Это артиллерия.

— Ты снова прав, — сказал Мойше.

Если ящеры обстреливают Иерусалим артиллерийским огнем, значит, они недалеко. Ему захотелось убежать из города, но как? Куда надо идти?

Ударила новая волна снарядов, на этот раз ближе к ним, в воздухе свистели осколки. Дом напротив превратился вдруг в кучу щебня. Арабская женщина с покрывалом на лице, платком на голове и в платье до земли выскочила из двери соседнего дома и побежала в поисках нового убежища, словно жук, прятавшийся под камнем, который затем потревожили. Всего в нескольких метрах от нее в землю ударил снаряд. После этого она уже не могла бежать. Она лежала, корчилась и кричала.

— Она тяжело ранена, — сказал Рейвен пугающим тоном знатока.

Мойше подбежал к ней. Он понимал, что без лекарств и инструментов мало чем может помочь.

— Осторожнее! — закричала вслед ему Ривка.

Он кивнул, но усмехнулся про себя. Как он может быть здесь осторожным! Это зависело от снарядов, а не от него.