Великий поход династронавтов

Но, вступив наконец на свою территорию, они, подобно античному герою Антею, черпавшему силы у своей матери-Земли, разом победили в себе растерянность и страх. Сердца исполнились энергией, мужеством, отвагой. Майор выразил общее настроение, без всяких предисловий заявив:

— Я еду. А вы оставайтесь, если хотите.

— Я тоже еду! — сказал Саша Кобальт Болокуду.

— И я!.. И я!.. И я!.. — закричали все.

— И я! — сказал Кынчо, важно сморщив носик.

— А как же без паспортов? — спросил Рони.

— Очень они нам нужны! — гневно воскликнул Майор. — Перейдём границу и так. Нелегально!

— Как диверсанты? — удивился Кынчо.

— Балда! При чём тут диверсанты? — насмешливо оборвал его Наско. — Мы ведь интербригадовцы.

— А ничего, что мы без бород и усов? — спросила Фанни.

Эти слова повергли династронавтов в уныние. Ну не растут ни усы, ни бороды, не растут, да и только!

Проклятие какое-то! Нет, вы подумайте: разве можно нарушить договор и поехать на Кубу без бороды, а в Южную Африку без усов?

Долго длилось молчание. Но вдруг Рони подскочил и в каком-то странном возбуждении стал быстро-быстро протирать очки.

— Знаю! Я знаю, как раздобыть усы и бороды! — закричал он. Лицо его пылало от волнения. — Знаю! Но только это сверхсекретно!

Штабы обеих бригад немедленно удалились в сарай, где Рони изложил план операции по обеспечению экспедиций бородами и усами.

Пятью минутами позже Майор Димчо огласил нижеследующий "Приказ по интербригадам":

1. Объявляется тревога десятой степени.

2. Боевому отряду во главе с Майором Димчо обеспечить всех членов бригад усами и бородами.

3. Привести рации в состояние боевой готовности.

4. Всем интербригадовцам уничтожить личные документы.

5. Выстирать свой пионерский галстук.

6. Ночь с 7 на 8 июня объявляется ночью «О» (Отъезд).

Вива Куба! Хоройя а кани! Да здравствует свобода!

Прежде чем приступить к выполнению поставленных задач, Наско спросил Майора:

— Слушай, раз мы всё равно переходим на нелегальное положение, давай заберём с чердака чемодан. Милиция им не интересуется, хозяин тоже, проведём экспроприацию, и готово. Знаешь, как на Кубе и в Африке обрадуются этим вещам!

— Ладно, — после некоторого колебания ответил Димчо. — Заберём, но оставим расписку: мол, обязуемся после победы расплатиться. Только при этом условии. Чтобы по-честному. А теперь пошли испытывать передатчики.

Майор Димчо и Наско разместились со своей рацией на третьем этаже одного недостроенного дома, а Рони Дакалка и Саша Кобальт Болокуду — в прачечной при доме, где жил Рони. Натянули антенны и начали…

2. СЕРЖАНТ МАРКО НАХОДИТ И ТЕРЯЕТ СЛЕД

Пять минут спустя телефон на квартире участкового уполномоченного пронзительно зазвонил.

— Сержант Марко? Говорят с телевидения. Ставим вас в известность, что несколько минут тому назад в вашем квартале вновь заработали подпольные передатчики… Просим принять меры!

Весьма обеспокоенный, участковый снова пошёл в обход по своему кварталу. Но сначала заглянул к родителям Наско, чтобы посмотреть, велики ли помехи. Супруги Моревы, как всегда, сидели в низких креслах перед телевизором, словно так и не вставали с того вечера, как участковый последний раз заходил к ним. Мама Наско, не отрывая глаз от экрана, писала какое-то учебное пособие, а папа сочинял доклад о вреде курения.

На этот раз тут были также режиссёр Антонов и его жена Дора. А в телевизоре что-то грохотало, неистово кружились какие-то треугольники, и разобрать что-либо не было никакой возможности. Однако товарищ Антонов на этот раз не проявлял особого беспокойства: шла передача его соперника. Он сообщил, что на днях приступает к съёмкам грандиозной массовой сцены для своего нового фильма. В ней примут участие тысячи всадников, вооружённых палицами и копьями, и вскоре все телезрители будут иметь счастье увидеть её на своих голубых экранах, если, конечно, эти бандиты не начнут снова разбойничать в эфире. И товарищ Антонов бросил на сержанта такой свирепый взгляд, как будто тот принадлежал к числу этих бандитов.

Обескураженный этим взглядом, милиционер пожелал всем покойной ночи и ушёл.

Когда сержант Марко, погружённый в раздумье, спускался по лестнице, навстречу ему поднимался какой-то человек. Одет он был как все, и лицо у него было обычное, и походка тоже, но почему-то сержант обратил на него внимание. Чёрные ли очки тому причиной, или хищная, выступающая вперёд челюсть, человек показался милиционеру подозрительным. Тихонько насвистывая, незнакомец медленно поднимался по лестнице.