Великий поход хомяка и жабы. Часть 1 (СИ)

— Ну что, собираем бойцов и выступаем к Травленому каньону? — задал вполне ожидаемый вопрос Таурохтар, но фейри отрицательно качнул головой.

— Нужно будет встретить эрмиланцев — сам слышал, могут быть проблемы: или путь перекроют или на хвосте повиснут. Да и должен с ними идти отряд попредставительней и побольше, а то наши беспредельщики могут и пошалить, пострелять или задрать неписей — нам лишние проблемы не нужны. Так что ты собирай бойцов, поднимай тысячу олли, дожидайся наши рейды, ну и наемников, что встретит Ниэллон, и выступай к Травленому ущелью. Дальше по плану, ну ты сам все знаешь — вместе кумекали. Я же беру сейчас группы Горца (Менелтора) и Айсмена (Галивартана) и иду навстречу эрмиланцам. Успею привести их до подхода гоблинов — хорошо, не успею — придется тебе самому справляться. Только сильно рудник не безлюдь: спецназ бери всех до кого дотянешься, а стрелков все же оставь побольше — если что, им вместе с легионерами оборону держать. —

— Не волнуйся, все будет в лучшем виде, — успокоил главу клана Таурохтар и тут же взял в оборот гонцов, рассылая их по всей крепости. Через пару минут уже к самому Таурохтару прибыл гонец, сообщивший о прибытии в его распоряжение переданной Муллкорхом сотни, а еще через полчаса поставленный во главе выступавшего войска рейнджер узнал от Анариэль о неожиданных подкреплениях и безжалостно отобрал у возмущенного Октарона последнюю сотню спецназа, доведя тем самым численность подчиненных себе спецназовцев почти до полутысячи (еще оставалась полусотня на стенах, бойцы Ратула у портала и тот мизер, что клан оставил для охраны цитадели). А еще через три с половиной часа Таурохтар во главе всех собранных сил выступил навстречу также покинувшим точки сбора и соединившимся в большую более чем 50-ти тысячную армию гоблинам.

Всего этого Дримм не видел и не застал, потому как решал свою поставленную перед самим собой задачу. Первым делом фейри мысленно связался с Василисой, которая как он знал последнее время крутила с Галивартанам, а значит или была с ним в эту самую минуту, или как минимум должна была знать, где находится ее кавалер-варвар.

Галивартану было хорошо, ему было очень хорошо — нежные женские губки обхватили его напряженный и украшенный татуировками член (базовые настройки персонажа) и умело трудились над ним, медленно, но верно доводя варвара до кульминации. Его эмоции били через край и иногда прорывались во вне короткими хрипами-вздохами и слишком сильно стиснутыми кулаками с зажатыми в них волосами коленопреклоненной Василисы, которая и доставляла ледяному эльфу такое изысканное наслаждение. Василиса тоже наслаждалась не столько даже сексом, а чистыми и невероятно сильными эмоциями своего сейчас прибывающего в нирване кавалера.

Дримм встряхнул головой, отгоняя вязкое и прилипчивое как юношеский порно-сон видение и решил подождать пару минут — Дочка должна была почувствовать его присутствие и прервать свои забавы. Усмехнулся, вспомнив пару похожих случаев и свой шок, когда это случилось впервые и подумал, что бы сказали члены клана, если бы узнали, что веселая, компанейская и слабенькая на передок девчонка, как воспринимали пета почти все члены клана (даже зная ее происхождение и что она может в бою), на самом деле эмоциональный вампир, желавший как можно более сильных и ярких эмоций и умеющий не только чувствовать их и ими же питаться, но и вызывать. Дримму даже пришлось отдать питомице прямой приказ: не применять эти свои способности на членах клана и не влиять таким образом на их эмоциональное состояние — Дочка подчинилась, и у нее осталось лишь два способа получать желаемое — секс и насилие, благо и в том, и в том она была дивно хороша, кроме того, довольно умная и умеющая обходить прямые запреты питомица быстро навастрякалась провоцировать своих потенциальных доноров и на другие сильные эмоции — ревность и соперничество, на большее Василиса не осмеливалась, зная что это не понравится ее ''отцу''. Было у этого свойства его питомицы и более полезное применение, даже два: во-первых, Василиса считывала эмоциональное состояние тех с кем общалась (особенно хорошо с партнерами по сексу), сохраняла их эмоциональный слепок и затем передавала хозяину (Дримм с трудом, но все же научился более или менее ориентироваться в полученных эмоциях и стал лучше понимать многих своих товарищей); во-вторых, благодаря своей способности, Дочка всегда знала, когда ей врут, и так же делилась этой информацией с ''отцом''. Мало того, со временем Дримм и сам как-то, пусть и не в полной мере, перенял эту ее способность и теперь чтобы узнать наглую и не допускающую двойных толкований ложь, Дочка была ему уже не нужна, да и общее эмоциональное состояние собеседника иногда получалось ощутить. Так что именно Дочка стала его личной службой безопасности внутри клана, и вот об этой службе безопасности в одном весьма симпатичном лице не было известно уже никому, даже Альдарону.