Великий поход хомяка и жабы. Часть 1 (СИ)

Первым делом Дримм открыл настройки персонажа и удивленно глянул на ПОЛНОСТЬЮ пустой параметр маны, почти пустой и падающий параметр жизни и целую кучу сообщений о наложенных на него дебафов и ограничений. Куча была настолько большой, что чтобы ее прочитать требовалась уйма времени, гораздо больше чем он мог себе позволить — раньше чем он дочитает последнее сообщение неторопливо убывающая жизнь сравняется с маной. Дримм прекрасно понимал что с ним произошло: плата за заклинание оказалась непомерно и неожиданно большой и выжрала весь его пусть и неполный, но по сравнению со многими другими просто чудовищный запас, но даже этого оказалось мало прожорливому заклинанию, и как всегда бывает в подобных случаях недосдачу маны восполнила жизнь, а если вспомнить о все еще действующем и не менее прожорливом заклинании ''Тысяча Очагов'' понятно, почему падение жизни продолжается до сих пор. Хотя была и одна хорошая новость — при всем при этом он все еще был жив.

Дримм попробовал пошевелиться, и тут же тело и голова взорвались дикой болью — он потерял сознание.

Очнулся через несколько минут и вновь с тревогой глянул в интерфейс: жизни почти не осталось, а мана и не думала расти, хотя была и хорошая новость — он таки сумел пошевелить пальцами и не провалиться во тьму. Пузырек жизни, пузырек маны, микс на регенерацию и того, и другого, шарик из трав в рот — горький, но целебный вкус трав и боль почти отступила, еще пузырек и еще…

Дримм сумел сесть, но вставать пока не решился — голова кружилась до сих пор, а в теле поселилась противная слабость.

Все же почему? — продолжавший заниматься самокопаниями фейри уже более внимательно просматривал сообщения и задавал сам себе вопросы, и сам же пытался на них ответить. — В описании ''Выдоха'' четко было указано: число очков маны, что заклинание должно было сожрать — большое число, но даже не половина от моего резерва, а ведь я прекрасно помню, что был сильно за половину, когда начал его произносить. -

Фейри грустно глянул на хоть и подросшие и продолжавшие расти, но все еще до обидного маленькие параметры и, заметив что восстановление жизниначинает замедляться, снова принял очередной пузырек.

Так же непонятно, откуда эти многочисленные дебафы: на скорость восстановления маны и жизни, на выносливость, ловкость и силу, снова на скорость, но теперь каста заклинаний, на рефлексы. О! Вот и на боль. В общем навалом, проще назвать то, на что их нет, благо хоть перед всеми стоит приставка ''временно'' и то хлеб. И опять же в описании заклинания про это ничего не говорилось. Может быть какие-то расовые заморочки потому что я фейри? А вообще заклинание еще ни разу ни кем не произносилось — может быть так все и должно быть? -

В самом конце списка многочисленных сообщений о дебафах Дримм наткнулся на одно, которое косвенно подтверждало его смутное предположение:

Вами впервые в Серединном мире произнесено Легендарное заклинание ''Выдох Термеза'' — готовьтесь к последствиям — бог Смерти заметил вас и захочет испытать.

И тут же за ним еще два, будто быдля того, чтобы подсластить пилюлю:

Вы первый кто успешно применил Легендарное заклинание ''Выдох Термеза''.

Награда: Очки опыта, + 5 к интеллекту, +5 к мудрости, ваш аккаунт помещен в Зал Славы Серединного мира.

*

Вы постигли таинства Смерти и послужили проводником.

Награда: + 100 % к силе всех заклинаний школы Смерти, — 20 % необходимой маны при касте любого заклинания школы Смерти, + 100 % к вероятности узнать 10 дополнительных заклинаний при овладении новым уровнем Школы Смерти.

— Очень даже неплохо, — немного приободрился прочитавший последние в списке сообщения Дримм. — Но осталась проблема дебафов — с ними мне толком не восстановиться, хоть выжри я весь свой запас зелий, да и боец из меня… — Дримм вновь посмотрел на свои параметры, будто надеялся что чудесным образом все станет как прежде — не стало, мало того подросшая мана вновь намылилась поползти вниз. Очередной пузырек регенерации и еще один на жизнь.

Стоило бы конечно позвать на помощь и заодно узнать новости с поверхности, но Дримм не привык показывать кому-либо свою слабость, верней привык в той Земной жизни (куда деться инвалиду?), но очень быстро отвык и не собирался привыкать вновь. Вместо этого фейри попробовал одну вещь, не очень им освоенную, но потенциально способную помочь: на несколько секунд зал озарился ярким золотистым сиянием, а затем вновь вернулся к своему полутемному и освещаемому лишь слабеньким огнем почти потухших жаровень существованию (огненные линии пентаграммы давно уже погасли и даже перестали куриться вонючим дымком).