Великий поход хомяка и жабы

На этот раз Дримм очнулся сам -- ни мечи, ни Дочка не смогли ему помочь, слишком глубоко проник в его глубинные страхи бросивший на это все свои силы темный бог. Вновь, как и часто бывало, фейри выручила его глубоко скрытая внутри суть -- вспыхнуло костром золотое пламя, и он очнулся на живом полу. Очнулся и тут же бросился вперед, не теряя ни мгновения, фейри чувствовал, что рвущиеся в его сознание щупальца могучего и враждебного ему разума не побеждены, а лишь отступили на время, возможно всего на несколько секунд, а возможно и меньше, и неизвестно сможет ли его фейрийская суть защитить его в следующий раз -- слишком силен был разозленный бог. Дримм лишь чуть не успел и уже летел с выставленными вперед клинками на пульсирующий фиолетовым светом мешок, когда его накрыл приступ -- бог вновь нанес свой удар:

Ночная дорога и машина на ней. Едет не торопливо, не более 60-и километров в час. По обеим сторонам дороги простирается ночной без единого огонька лес. За рулем сидит пожилой человек, рядом с ним женщина с заплаканным, но решительным лицом, на заднем сидении ворочающийся и мычащий мешок.Вот и нужный съезд с дороги. Мужчина вертит руль и глухо ругается, когда машина подскакивает на ухабах. Еще пять минут и ''Нива'' выскакивает на берег небольшого озерца -- вокруг ни души и ни одного огонька...

Причем здесь его давно умершие родители и что там дальше хотел ему показать проникший в самые глубокие слои его сознания бог, Дримм так никогда и не узнал, но вряд ли что-то хорошее -- Крохобор вонзился в фиолетовый мешок по самую рукоять, а Убийца оставил широкий разрез на боку. В этот раз Дримм очнулся лишь через пару минут и то не без помощи пытавшегося разбудить его Убийцы -- он лежал на вздрагивающим и время от времени подбрасывающим его тело вверх полу, над ним пульсировал в неровном ритме уже не фиолетовый, а красный как кровь мешок-орган, из которого торчала белая светящаяся ярким электрическим светом рукоять Крохобора, но главное, Дримм больше не чувствовал даже малейшего давления извне.

Долго разлеживаться фейри не стал и, вскочив одним легким стремительным движением, на секунду застыл опасаясь подвоха -- ничего. Потянулся к мечам и к Дочке и, если питомица и Убийца в руке откликнулись сразу, то Крохобор молчал, хотя нет, не молчал, но и не мог внятно отвечать -- приходившие от него чувства больше всего напоминали человеческий оргазм, меч упивался беспредельной жизненной силой бога, а вместо маны был божественный икхор, как столетний коньяк вместо виноградного сока. Дримм не стал тревожить получавший наслаждение меч и трогать источник его наслаждения, а вновь зарылся в тугую плоть, копая себе новый ход с помощью Убийцы. Несколько минут зем... мозговых работ и Дримм вывалился наружу -- кокон прочной плоти с фиолетовым, теперь красным светом внутри остался за спиной.

Дримм двинулся вперед к следующему увиденному с помощью ''Взгляда'' месту, по пути полосуя все вокруг, и почти уже у цели наткнулся на одного из своих ''кунаков''. Трехголовый медведь умирал, пуская пузыри из всех трех окровавленных пастей, его тело уже не билось в агонии, чьи следы носила истерзанная плоть вокруг него, а мелко вздрагивало в самых последних предсмертных муках. Свитковая тварь исчезла прямо у него на глазах, и фейри последовал дальше, ошибочно решив, что бог добрался до создания Хаоса так же как пытался до него, и лишь много позже узнал, почему умер прожорливый медведь и почему остался жив не нуждавшийся в пище голем.

Уязвимое место -- довольно толстый сосуд оказался куда хуже защищен, чем фиолетовый орган -- Дримм в два удара отрубил его у ''пола'' и ''потолка'', переждал поток мутной и густой крови, а затем бросил в нижнюю дыру гранату с уроном против созданий Тьмы. Вспышка за спиной застала его уже в пути к следующему в списке месту, но довольно прижмурившийся Дримм даже не обернулся -- новая цель была близка.