Великий поход хомяка и жабы

Брызжущий пламенем шар врезался в безуспешно попытавшегося избежать столкновения дракона и впитался в него, не причинив никакого видимого вреда, но ошарашив и сбив прыжок -- дракон скорей от неожиданности чем от боли изогнулся и дико взревел, а затем неловко рухнул вниз, подняв тучу брызг у самого берега и с хрустом впечатавшись мордой в сухое. Ошарашенно затряс головой, пытаясь понять что это было -- не понял, пришел в ярость и было бросился вперед, но вновь остановился и, завертевшись на одном месте, непонимающе взревел -- похожий, вернее тот же самый пылающий сгусток, но уже красного цвета вырвался из тела ошарашенного дракона и вернулся той же дорогой назад, как вода втянувшись в породившее его трехпалое навершье посоха фейри.

Хозяин переправы быстро пришел в себя и вновь попытался прыгнуть, одним единственным прыжком достичь наконец посмевшей огрызнуться добычи и вновь не успел -- новый взмах посоха и несколько сгустков похожего, но совершенно другого по сути огня ударили в уже оторвавшегося от земли монстра. На этот раз все было иначе -- этот огонь заставил трещать прочнейшую чешую, и мало того сгустки огня не только сбили прыжок, но и гигантской битой ударили по мячу-дракону, с силой швырнув его назад.

В то время как воющий от боли дракон бился и ревел в объятьях изменившего цвет на рыжий и постепенно затухающего в воде пламени, Дримм совершил посохом несколько эволюций, а затем резко ударил сверху вниз, словно припечатал что-то невидимое когтистой лапой -- сверкнуло надетое на один из мертвых пальцев кольцо, и когти навершия пошевелились, вспыхнув красным светом.

Уже знакомый огненный шар красного под цвет когтей огня, словно огромная выдавленная из тюбика пасты капля, упал между бьющимся в воде монстром и Дриммом верхом на маунте. Шар гудел, вращался, закручивался водоворотом и рос, порождая вокруг себя ветер, несколько секунд и огненный вихрь, в который превратился шар, лопнул и на его месте оказался дракон -- точная копия терзаемого пламенем речного монстра, только без ожогов и ран и абсолютно синего цвета. Новорожденный дракон огляделся по сторонам и уставился на Дримма, получил мысленный приказ и, развернувшись к реке, с рыком бросился вперед.

К тому времени пламя уже погасло и настоящий, а не созданный магией дракон успел прийти в себя и решал что делать дальше: мстить или бежать от слишком сильной добычи. Создание посоха не оставило ему выбора и две огромных ящерицы сплелись в фонтане брызг, одинаково пытаясь перехватить противнику горло и вспороть когтями живот.

Ворошилов неторопливо двинулся вперед -- Дримм решил подобраться поближе и если надо, помочь своему творению. Между тем на мелководье бился огромный полный ярости и боли клубок: как не похож был на оригинал фантом, чего-то ему не хватало и побеждал не синий неизраненный пламенем дракон, а обожженный, истерзанный огнем оригинал -- копия все чаще и чаще оказывалась внизу, и сахарные клыки хозяина переправы все чаще пускали синюю кровь.

Дримм подгадал момент и когда порождение магии вновь оказалось внизу, приласкал его противника в спину обычным вроде огненным копьем, только во много раз больше и жарче обычного. Обитатель реки взревел от неожиданной боли и изогнулся, потеряв контроль -- синий врезал ему хвостом, сбил с себя и, сомкнув клыки на подставленном горле, смог подмять теперь уже надолго. Иллюзорный дракон победно зарычал, более плотно перехватил шею врага пастью, сжал клыки и... развеялся легким голубоватым дымком -- время жизни фантома-копии истекло. Истекло и время оригинала -- Дримм раз за разом бил в слабо ворочавшуюся в мутной воде тварь, чередуя сгустки огня и огромные молнии так похожие на дистанционную атаку маунта, на котором он сидел. Молнии пробивали обессиленного монстра насквозь и превращали воду в горячий белый пар.

Дракон ворочался и шипел, но ко всеобщему удивлению даже не думал умирать, а продолжал бороться уже не за добычу, а за собственную жизнь и постепенно отползал, пытаясь укрыться в кипящей воде и густых клубах пара.

Фейри махнул посохом, кисть-навершье шевельнулось будто живое, а уже почти ускользнувшего монстра крепко схватила за хвост невидимая рука и безжалостно потащила на берег. Дракон рванул, вложив в рывок последние силы, как ящерица, что сбрасывает хвост чтобы спастись, но дракон не ящерица -- у него не получилось, и вскоре горелая туша оказалась далеко на берегу, практически под носом у возбудившегося от запаха зажаристой плоти Ворошилова.

Проголодавшийся с утра маунт не удержался и без приказа хозяина бросился вперед, вцепился в аппетитно пахнувшую и дразнившую его слабыми движениями ногу, заглотил сколько мог и, замотав башкой, дернулся назад, упираясь в землю всеми шесть конечностями -- усилия голодного маунта были вознаграждены, и понукаемый фейри Ворошилов отступил, хрустя оторванной от туловища правой ногой полумертвого дракона.

Тем не менее хозяин переправы все еще был жив, и фейри понадобилось не меньше десятка ударов-молний и столько же огненных сгустков, чтобы его добить.