Великий поход (СИ)

— Мне жаль, что у нас вышло такое недоразумение, — устав играть в гляделки, произнёс я, — Я пытался вам объяснить…

— Чем ты нас огрел? — с интересом спросила поляница, которой мои извинения оказались до одного места.

— У меня особенный дар богов, — не вдаваясь в детали, ответил я, — Делает плохо всем врагам и хорошо всем друзьям.

— Среди моих сестёр лучшие владеющие этой земли, — удивительно спокойно произнесла Марья, — Наше оружие и доспехи защищают нас от всех известных сил. Ежели мы находим что-то новое, то обязаны рассказать об этом совету сестёр битвы. Чтобы создать защиту от новой напасти. Расскажи мне о своём даре.

— Нет, — коротко ответил я и моя собеседница удивлённо выгнула бровь. Устраивать новый виток конфликта, когда поляницы будут опять пытаться меня зарезать, но теперь уже как новое воплощение древнего зла, я не собирался, — Я не думаю, что вы встретите где-то человека с таким же даром, а у меня нет вражды с вами. Надеюсь, у вас нет притензий по поводу этого…происшествия.

— Что ты в одиночку одолел целую длань поляниц? — уточнила девушка и покачала головой, — Нет, за это можешь не тревожиться, Алексей. О том не узнает никто и никогда, слово своё даю.

Вверху зрения появилась небольшая иконка нового контракта. Она не спешила исчезать, а воительница выжидательно смотрела на меня. Видимо, требовалось моё подтверждение.

— Даю слово, что о моей единоличной победе над дланью поляниц, под предводительством Марьи, никто и никогда не узнает, — амазонка удовлетворенно кивнула, а я неожиданно продолжил, — От меня. За то требую одну службу от поляниц на своё усмотрение.

Мысль пришла внезапно и изучать её со всех сторон не было времени. По большому счету, я оказался жертвой нападения. Поляницы могли понести очень серьёзные потери. Причём не столько в живой силе, сколько в репутации. И ещё мне не понравилась подача контракта со стороны Марьи. Если присмотреться, то в нем просвечивала очень серьёзная выгода. Не для меня, разумеется.

— А ты за словом в карман не лезешь, богатырь, — мило улыбнулась девушка. Перемена была настолько разительной, что я слегка растерялся. За внешностью суровой и беспощадной девы битвы, вдруг проглянула совсем другая личность, — Насчёт желания твоего согласна я. Его мы потом обсудим. А с остальным торопиться не стоит. Тут обдумать всё надобно.

Обдумать. Да… Я тряхнул головой и твёрдо посмотрел в лукавые голубые глазищи. Стоило напомнить себе начало нашего знакомства и наваждение, как рукой сняло.

Предводительница амазонок очень ловко пыталась повесить на меня соблюдение тайны случившегося. Причём, именно этот вопрос беспокоил её больше других. На службу, даже без каких-то уточнений, она согласилась не глядя.

Даже идиоту было понятно, что сами воительницы о таком позоре будут помалкивать, а вот я… И те два десятка человек, что стояли за мной…

Может я надумал себе лишнего, но убедить молчать всю дружину о том, что их юный княжич разделал под орех целое войско поляниц было очень сложно. В одиночку. Одним молодецким ударом. Да об этой новости весь Смоленск будет гудеть едва мы вернёмся!

Держать язык за зубами их могла заставить только клятва. Подтвержденная системой и заверенная печатями всех богов. Брать на себя всю эту волокиту мне очень не хотелось. Полюбому в контракте будет масса пунктов мелким шрифтом о том, что меня могут в любой момент взять за причиндалы.

— Что тут думать, воительница, — ослепительно улыбнулся я, — У каждого своя голова на плечах. И язык в той голове тоже у каждого свой. За себя ручаться могу чем хочешь, а за других извини…

Я картинно развёл руками, демонстрируя своё полное бессилие перед лицом непреодолимых обстоятельств. Марья секунду смотрела на меня, а потом слегка прищурилась и прежним холодным тоном продолжила:

— Что ж, быть по сему. Ежели не в силах ты за людей своих поручиться, то настаивать не буду. Прохор тот ещё болтун, а помощник его и того хлеще.

Какая грязь! Я чуть не поперхнулся от такого заявления поляницы. Мои подчинённые тоже растерянно уставились на неё. И если воевода был точно знаком с предводительницей амазонок, то десятника она явно сегодня видела впервые.

— Марья, — прогудел Прохор, — Я всё понимаю. Встревоженна ты случившимся и расстроена знатно, но словами такими бросаться не нужно. Я и за себя и за дружину всю говорить могу. Не одну битву вместе прошли. Парни слову своему до смерти верны. Все, как один!

— Ой-ли? — делано усомнилась девушка. И только тут я осознал, что этот нелепый развод был направлен вовсе не на меня. Целью был простодушный и верный до одури принципам богатырь. Воевода не мог даже во сне допустить, что кто-то может усомниться в его честности, — Все вы болтать горазды, покуда чарка усы не намочит. А там чего только не наслушаешься… И как сестёр моих в полон брали, и как жёнами своими делали. Кто третьими, а кто и пятыми.