Великий полдень

Ничего не соображая, я вышел из гостиной. Навстречу мне, показался понурый маленький силач Алеша, сынок Толи Головина. Его лицо совершенно расплылось, опухло от слез. Я хотел его остановить, но, едва завидев меня, мальчик опрометью бросился по направлению к оранжерее и исчез. Минуту-другую я собирался с мыслями, а затем сообразил, по какой такой надобности дядя Володя прибежал к Папе и о чем так торопливо ему докладывал. Я тоже поспешил во флигель. Пробегая по двору, я заметил, что компания ребятишек уже на горе, а Алеша, с которым я только что столкнулся в коридоре, уже догоняет остальных.

В дверях флигеля мне заступил дорогу охранник.

— Вам назначено после обеда, — сказал он, корректно выталкивая меня на улицу.

— Да я на минуту!

— Папа сейчас занят.

— По важному делу!

— Занят.

И дверь захлопнулась перед самым моим носом.

— Идиот, — плюнув с досады, проворчал я и полез в карман за табакеркой.

Впрочем, подобное обхождение было у нас в обычае. Папа давно потерял ощущение реальности: для него вообще не существовало никакой разницы, где он находится — у себя ли на фирме или в кругу семьи. Если бы не Мама, он бы, наверное, и орал бы на нас, как у себя в московском офисе на своих «медоносных пчелок» — сотрудников: «Тупицы! Бездари! Лентяи!..»

Потоптавшись перед крылечком, я собрался уходить, но из флигеля вышел дядя Володя.

— Теперь, конечно, совсем другое дело, — заговорил он со мной, словно мы с ним до сей минуты не переставая болтали. — Нет худа без добра. Сегодняшнее происшествие послужит всем нам хорошим уроком. Дети — особые существа, они живут в своем необыкновенном, сложном мире…

— Но зачем они это сделали? — воскликнул я.

— Естественно, в знак протеста, — с готовностью объяснил дядя Володя.

Мы вместе пошли к особняку.

— Какого еще протеста?

— Ну как же, они заявили этим, что не желают, чтобы с ними обращались, как с малышами. Они хотят чувствовать себя взрослыми. Это так естественно.

— Что ты заладил: естественно, естественно! Ты все видел, да, Володенька? Ты был там и ничего не предпринял, чтобы помешать этому вандализму?

— Во-первых, у меня не было полномочий, — начал обстоятельно объяснять «друг детей», — А во-вторых, я и не мог помешать, потому что был заперт в кладовке…

Он рассказал, как было дело. Когда он остался с детьми один в доме, они попросили его снова нарядиться Дедом Морозом. Конечно, он подозревал, что они что-то замышляют, но как говорится не сумел удержать ситуацию под контролем опять же из-за отсутствия соответствующих полномочий, которые ему мог дать только сам Папа, а Папа всегда говорил, что дети достаточно взрослые, чтобы отвечать за свои поступки. В общем, дядя Володя отправился в кладовку за костюмом Деда Мороза и там его вероломным образом заперли. В конце концов ему удалось выбраться через узкое окошко, но дело уже было сделано. Когда он вернулся в гостиную, то увидел, что ему даже приготовили мешок. «Забирай свой хлам, Дедушка Мороз и больше к нам не приходи!»

— В голове не укладывается! — вздохнул я. — Неужели они действительно это сделали?! Неужели им не было жалко уничтожать такие прекрасные игрушки?!

— Пойми, Серж. Так они договорись, — серьезно сказал дядя Володя. — Это ведь тоже вроде игры со своими правилами. А правила они соблюдают. Не то что взрослые. Половина из них при экзекуции, конечно, отчаянно рыдала. А твой Александр вообще сбежал, прихватив своего Кролика. Я слышал, как они за ним гнались. Я им просто восхищаюсь! Твой сын оказался таким мужественным мальчиком!

— И верховодил у них Косточка… — дошло до меня. — Правильно? И, конечно, не обошлось там без подаренного Косточке непальского ножа.

— Увы, — вздохнул дядя Володя. — Очень самолюбивый мальчик. Я еще вчера начал подозревать, что он задумал что-то в этом роде. Но и другие хороши. Яша и Ваня, например, тоже очень отчаянные.

— Что же это, — проговорил я, — теперь, наверное, Папа в ярости. Он его прибьет!

— Уже нет. Я принял на себя первый удар, — с гордостью сказал дядя Володя. — Уж как он ругался на меня, как ругался! Я и тупой, я и идиот, я и ничтожество. Пусть ругается. Он как выругается, так потом у него и понимания сразу больше и деловой разговор завести позволит. Кроме того, он ведь сам всегда разрешал Косточке делать все, что тот пожелает. Стало быть, чувствует, что не во всем прав. Он еще перед Новым годом начал прислушиваться к моим советам насчет воспитания. А этот эпизод с игрушками, видно, стал для него последней каплей. Игрушки-то ведь немалых денег стоят.

— Значит, у тебя с Папой деловой разговор был? — с усмешкой поинтересовался я. — Насчет воспитания? Ну и что, получил назначение и полномочия?

Но дядя Володя не заметил моей иронии.