Великий полдень

И вот я вошел в популярный кафетерий, погрузился в аромат заведения, где дробят золотисто-коричневые кофейные зерна. В чем именно заключалась для обывателей популярность кафетерия понять не трудно. Здесь действительно подавали чудесный кофе, приготовленный разнообразными способами, а блеск и чистота были такими же феноменальными, как и в самой Москве, хотя, строго говоря, сам кафетерий не являлся частью Москвы. Вход в него был лишь со стороны Города, а сквозного прохода в Москву здесь не было. Тут, пожалуй, сказывался тот же дизайнерский эффект, что и в изделиях типа прозрачных будильников, телефонных аппаратов и т. д. — то есть когда рабочий механизм функционирует у вас на глазах — что и является секретом их незамысловатой привлекательности. Помещение кафетерия напоминало большую изолированную емкость типа аквариума, из упрочненного, но максимально прозрачного стекла, и было расположено внутри контрольно-пропускного пункта. 99 % стекла и 1 % никеля. Через КПП вело несколько узких, разграниченных перилами движущихся дорожек, как в аэропорту или метро. Они двигались очень медленно, и посетители кафетерия, расположившиеся на разных уровнях непосредственно сбоку и над дорожками, словно находясь на каком-нибудь кинофестивале или политическом форуме, могли с близкого расстояния поглазеть на знаменитостей. Что-то среднее между паноптикумом, театром и зоопарком. Впрочем, кому именно отводилась роль экспонатов, а кому роль зрителей, сказать трудно. Знаменитости в жизни редко контактировали с обывателями, передвигаясь по Городу в закрытых лимузинах. В Москве они оставляли свои автомобили в подземных гаражах неподалеку от КПП и могли покрасоваться и насладится вниманием публики, а также, со своей стороны, не без удовольствия поглазеть на плебс, который с реагировал на их появление с такой комичной и бурной непосредственностью. Таким образом при посещении кафетерия любой горожанин или гость столицы, не имевший пропуска в Москву, во-первых, получал возможность частично рассмотреть внутреннее устройство Москвы, как бы приобщившись к здешним достопримечательностям, а во-вторых, как я уже сказал, мог следить за тем, что происходит на контрольно-пропускном пункте. Немногим было известно, что по-настоящему крупные бонзы попадали в Москву более простым и быстрым способом. Их машины ныряли в один из восьми туннелей, неподалеку от Ворот, и без задержек неслись в Москву прямо под КПП.

Что касается меня и доктора, то мы, кажется, не принадлежали ни к обывателям, ни к знаменитостям, и наблюдали происходящее как бы со стороны. Восприятие сродни вокзальному отчуждению. Даже если никуда не едешь, чувствуешь себя путешественником. Мы были людьми насквозь городскими, и скопление народа действовало на нас умиротворяюще, настраивало на философский лад. К тому же на КПП иногда случались довольно забавные эпизоды. Охрана нет-нет да отлавливала любопытных, вознамерившихся проникнуть в Москву без соответствующего пропуска. «Зайцев» в мгновение ока скручивали и позорно влекли в подвальное помещение для проверки личности. Эти моменты почему-то особенно смешили посетителей кафетерия. Говорят, здесь случались и серьезные инциденты, когда служба безопасности вдруг обнаруживала какого-нибудь террориста. Тогда могла возникнуть даже небольшая потасовка, или перестрелка. Впрочем, стекла были пуленепробиваемыми, а служба безопасности работала четко и быстро. Инциденты случались, но всегда обходилось без последствий, злоумышленников обычно отфильтровывали до КПП… Мастерство службы безопасности в Москве и на ее подступах было поднято на недосягаемую высоту.