Великий Посев (Часть 1)

Шли дни, росток упрямо тянулся ввысь. Дождей эта планета - или, по крайней мере, данный участок ее - не ведала, но растение было неприхотливо и жизнестойко. Довольствуясь токами, которые давали глубоко ушедшие корни, да еще скудной росой, выпадавшей по ночам, оно росло и росло, утверждаясь на неласковой почве, под неласковым светилом.

Чем больше вытягивался росток, тем длиннее становилась и тень, отбрасываемая им. Вскоре показались и листья - плотные, со стреловидным окончанием, похожие на ладошки фикуса. На верхушке растения появилась крохотная завязь.

В один из рассветов неподалеку от одинокого растения показался еще один, совсем маленький росток, затем третий, четвертый...

Чувство удовлетворения от того, что первая задача Великого Посева выполнена, наполняла все естество Зерена.

Хорошо, что он с самого начала не пожалел универсальной энергии, хотя ее оставалось совсем немного для того, чтобы создать вокруг первого ростка защитное облако. В случае гибели первого ростка погиб бы и весь посев, погиб в самом начале, не успев как следует подняться.

Поначалу тень, отбрасываемая растениями, была хилой, представляла собой отдельные сиротливые полоски и пятна. Однако день ото дня они густели, все увереннее соединялись, сливались между собой. И настал день, когда неровный круг тени стал сплошным.

Наступил рассвет, начались пятые сутки пути.

Солнце, следуя извечным своим путем, начало быстро карабкаться к зениту.

Курбан и Атагельды медленно брели, оставляя за собой осыпающиеся следы.

- Дедушка, я утомился. Песок, что ли, стал глубже? - сказал мальчик и вытер пот, заливающий глаза.

- Будь джигитом, Ата, как твой покойный отец, - ответил старый кузнец. - Нам недолго уже осталось.

- Хочу пить.

Вместо ответа Курбан молча достал флягу, отвинтил крышку, перевернул сосуд и потряс им - ни капли не упало на нагретый песок. После этого он отбросил флягу в сторону. Хорошая вещь, хивинской работы, с узорной росписью. Но фляга, увы, больше не понадобится. С глухим звуком сосуд шлепнулся в песок, полузарывшись в него.

Без капли влаги в пустыне недолго протянешь. Мальчик блеснул глазами, но ничего не сказал, и они двинулись дальше.

Незаметно подкрался полдень, и каждый отвесный луч жалил, словно ядовитая гюрза.

Последний час Атагельды шел, словно в забытьи. В этом богом проклятом месте не было ни травинки, только солнце и песок, песок и солнце. Почему человек живет до обидного мало? Почему он вообще должен умереть?!

Увязая по колено в песке, мальчик догнал деда, шедшего немного впереди.

- Дедушка, а человек может быть бессмертным? - негромко спросил он, взяв Курбана за руку.

Кузнец казалось, не удивился вопросу. Он пытливо посмотрел на Атагельды и, немного подумав, сказал:

- Человек может быть бессмертным. Я, во всяком случае, не вижу в этом ничего необычного.

- Почему же люди умирают?

- На то много причин. Например...

- Не нужно примеров! - живо перебил мальчик. - Ты лучше скажи, как стать бессмертным!

- Клянусь аллахом, хороший вопрос, - улыбка пробежала по лицу старика. - Эх, учиться бы тебе, малыш! Да что теперь говорить...

- Ты не ответил, - напомнил Атагельды.

- Есть священные книги, в которых рассказывается о богах. Было это в древней стране, омываемой полуденным морем. Боги были прекрасны и могучи, и жили они вечно.

- Так то боги, - разочарованно протянул мальчик, - а я спрашиваю о людях.

- Не торопись, - произнес Курбан. - Дело, видишь ли, в том, что эти боги согласно старинным легендам, по сути дела, ничем не отличались от людей. Ну, конечно, покрасивее, посильнее, а в остальном - те же люди. Но вот питались они по-особому, употребляли в пищу амброзию. Думаю, в этой пище и заключена тайна бессмертия.

- Наверно, амброзия - это просто ключевая вода, - вздохнул Атагельды.

Неожиданно старик пошатнулся и тяжело опустился на песок. Когда мальчик приподнял его голову, глаза Курбана были закрыты. Грудь вздымалась медленно, еле заметно. Атагельды опустился перед ним на колени, едва не вскрикнув от боли: впечатление было такое, словно он стал на раскаленную сковородку.

- Дедушка, - тихонько позвал он, взяв Курбана за руку. Тяжелая рука, выскользнув, упала на песок.

Атагельды в отчаянии поднял глаза к небу, и оно показалось ему таким же шершавым и пересохшим от жажды, как его язык и нёбо, алчущие хотя бы глотка воды.

Мальчик нагреб кучу песка, положил деда повыше. Тот что-то пробормотал, не открывая глаз.

- Что? - переспросил Атагельды.

"Напейся... Напейся..." - разобрал он только одно слово.

- Ты о чем, дедушка? - спросил мальчик, но Курбан молчал. Тогда Атагельды решил докопаться до воды. Он принялся яростно копать песок. Тот утекал, словно жидкость, сыпался сквозь пальцы, но это не останавливало мальчика. Он рыл и рыл, несмотря на то, что струйки песка стекали обратно в ямку. Но говорят же люди, что если землю копать глубоко, обязательно доберешься до воды.