Великий посланник (СИ)

В отличии от остальных женщин она не выглядела особо испуганной. Во всяком случае, хотя бы внешне сохраняла присутствие духа. Точно так же, как и Федора. Впрочем, у той всегда так, зато потом неделю успокаивать придется. Если та неделя у нас будет. Тьфу ты, какая хрень в голову лезет. Будем жить!

- Некогда рассусоливать, идем... – я шагнул к двери, открыл ее и вышел из светлицы. И почти сразу, на той же лестнице, по которой поднимались мы, послышался гомон и топот.

Твою мать... Не успели... Теперь и идти некуда. Другого выхода с этажа вроде нет. Понастроили, чтоб вас пополам разорвало...

Что дальше? Дальше... дальше все. Почти без вариантов. Это же надо было припереться за тридевять земель, чтобы вот так глупо сдохнуть. Хорошо хоть помирать придется с оружием в руках, да на Родине. Но от этого почему-то совсем не легче. Хотя, на смерть в постели от старости, я никогда и не рассчитывал. Да и хрен бы с ним. Жил с куражом с куражом и помру.

Иван сипло выругался и поднял с пола саблю.

- Иди назад, князь... – я непочтительно затолкнул его обратно в комнату. – Заваливай дверь чем придется. А ежели... в общем, сам знаешь, что делать...

После чего побежал к лестнице. На ней у меня есть шанс. Какой-никакой, но есть.

Но не успел. На этаж уже поднялись жильцы. Впереди быстрым порывистым шагом шел высокий и лысый как яйцо худой мужик в нарядном кафтане, но без колпака. Все без тяжелых доспехов, только у нескольких кольчуги...

У четверых короткие копья, остальные с саблями...

Без щитов и луков...

Общим числом десять...

Коридор сравнительно узкий, пока я на ногах, обойти меня не получится...

Шанс? Даже если его нет, на него всегда надо надеяться...

- Стоять, мать вашу! – неожиданно для себя гаркнул я. – На месте, холопы!

Жильцы остановились как вкопанные. Вряд ли они меня испугались, скорее всего просто не ожидали, что заезжий латинянин будет так заворачивать на русском языке.

- Фрязин? – изумленно выдохнул боярин. – Али нет?

- Аз есмь, – я отвесил ему шутовской поклон. – Граф божьей милостью, Жан VI Арманьяк.

- Откуда по-нашему знаешь?

- От верблюда, недоумок. Это такая горбатая коняка, – спокойно ответил я. – Вы пошто на законного государя тявкать удумали? Совсем страх потеряли?

А сам, мелкими шажками продвигался вперед. Обороняться одному против десяти – безнадежное дело. А для того, чтобы самому неожиданно атаковать, надо подобраться на дистанцию броска.

- Не государь он нам! – запальчиво выкрикнул длинный. – Папский пес и прихвостень. Веру удумал продать, иуда. Святую Русь латинянам сдать. Думаешь не знаем, зачем ты приехал?

- Так, так... – одобрительно загалдели остальные. – Не дозволим...

- Не дозво-о-лим... – передразнил я жильцов. – Рылом не вышли. Забыли свое место, псы? Пошли вон, иначе порублю к ебеням... 

- Вот малахольный... – на роже худой роже длинного появилась глумливая ухмылка. – Брось сабельки дурашка, порежешься еще. Не тронем, отпустим восвояси.

Остальные поддержали его веселым ржанием. С места никто не стронулся, видимо они были абсолютно уверены, что все уже получилось никакой осечки в мятеже не произойдет и никакой помощи не будет.

- Ты меня слышал.

- Время тянет, – боярин осклабился. – Думает помощь скоро придет. А ну берите его робяты...

Но я «взял» их первый. Резко сорвал дистанцию, снес длинного, после одним широким косым парным ударом посек еще двоих, а на входе из атаки, в полуобороте, разрубил колено четвертому.

Потом закрутился как волчок и веерными ударами разбросал по сторонам еще пару жильцов: срубив кисть одному и распоров морду второму.

Но на этом все успехи закончились. Русичи оказались опытными воинами, быстро пришли в себя и отбросили меня назад. А коренастый и юркий как ртуть белобрысый паренек, успел даже рубануть по предплечью. Кольчугу не просек, но левую руку высушил на раз. Кисть разжалась сама, выпустив саблю.

И в тот же самый момент, кто-то из жильцов коротко ткнул меня копьем в грудь. Броню снова не прошибло, острие всего лишь раздвинуло кольчужные кольца и проникло в тело едва ли большим чем на сантиметр, но дыхание мгновенно сбилось, а легкие взорвались огненным пожарищем.

Каким-то чудом уйдя от следующих ударов, я на отходе рубанул копейщика по запястью и быстренько отскочил на несколько шагов назад.

Трое... осталось всего трое.

Но для меня сейчас это уже слишком много.

Эх, минутку передохнуть бы...

Да кто же мне даст...

Не дали.

Следующий раунд тоже стал за мной. Но цена оказалась слишком дорога. Из жильцов целым остался только белобрысый, но я сам уже почти ничего не видел из-за плывшего в глазах кровавого тумана, и только диким усилием воли оставался в сознании. Каждое движение отдавалось во всем теле страшной болью. Без пропущенных ударов не обошлось: в правом сапоге вовсю хлюпало, да и под кольчугой вся одежда уже была мокрая от крови. Сил с каждой секундой становилось все меньше.

- Хорош, фрязин, ой хорош... – упруго ступая, жилец накручивал вокруг меня круги. – Ты смотри, один девятерых посек... Даже жаль тебя рубить... Уходи сам, а? Скажу, что сбежал... Не хочешь? Не уйдешь?

- Не уйду.

- Как знаешь...