Великий предводитель аукасов

— Но, может быть, индейцы захватили труп с собою?

— На что им мертвое тело? Другое дело такой знатный пленник. Они, вероятно, надеются, что чилийцы за жизнь своего вождя пойдут на большие уступки. В противном случае они пригрозят убить его. Словом, такой пленник для них клад, особенно в нынешнее, тяжелое для них время.

Дон Грегорио согласился со справедливостью этого замечания.

— Это весьма возможно, — отвечал он. — В ваших предположениях много правдоподобного, может быть, вы и вовсе правы. Что же теперь делать?

— А вот что. Недалеко отсюда нас ждут Трантоиль Ланек и Курумила. Мы с Луи соединимся с ними и бросимся по следам Антинагуэля. Я уверен, что мы освободим дона Тадео, если он только жив.

Дон Грегорио был сильно тронут, слезы показались на его глазах. Он взял Валентина за руку и с чувством произнес:

— Дон Валентин, простите меня, я слишком мало ценил вас до этой минуты. Мы, американцы, народ полудикий, любим и ненавидим от всего сердца. Позвольте обнять вас.

— От всего сердца, милый друг, — отвечал молодой человек, тщетно стараясь скрыть свое волнение притворной улыбкой.

— Итак, вы отправляетесь? — спросил, успокоившись, дон Грегорио.

— Сию минуту.

— О, вы освободите дона Тадео, теперь я уверен в этом!

— И я также.

— Прощайте, дон Валентин. Прощайте, дон Луис.

— Прощайте, дон Грегорио.

Три друга расстались. Валентин свистом подозвал Цезаря и, пришпоривая лошадь, закричал:

— Вперед!

— Вперед! — повторил Луи.

Едва они сделали несколько шагов, как услыхали, что кто-то догоняет их. Они оглянулись и увидели, что дон Грегорио машет им рукою. Они остановились.

— Извините, господа, — сказал им дон Грегорио, подъезжая, — я позабыл вам сказать одну вещь, Бог знает, увидимся ли мы.

— Бог знает, — ответил Луи, покачивая головою.

— Позвольте же мне на прощанье сказать вам, что дон Грегорио в любую минуту по первому вашему зову готов пролить за вас свою кровь.

И, не дождавшись ответа, он быстро повернул лошадь и поскакал. Молодые люди благодарно поглядели вслед ему и молча продолжали путь.

Двадцать первая глава. ДОН ТАДЕО В ПЛЕНУ

Несколько времени молодые люди издали следили за чилийским войском, которое медленно подвигалось к Биобио по причине множества раненых. Они проехали всю равнину, где накануне была жестокая битва. Нет ничего более печального и мрачного, что бы напоминало о ничтожестве дел человеческих, чем поле битвы. Равнина была изборождена пушечными ядрами, повсюду валялись обглоданные стервятниками трупы, которые уже начали разлагаться от действия солнца. В тех местах, где происходили самые кровавые схватки, были нагромождены кучи обезображенных тел, лошадиных трупов, обломков лафетов и фур. Индейцы и чилийцы лежали один на другом, как застал их смертный час. И те и другие еще сжимали мертвыми руками бесполезное уже оружие. Вдали виднелась стая волков, с воем спешившая на добычу. Молодые люди печально подвигались вперед.

— Поедем скорей, — прервал молчание Валентин, — чего мы медлим? Я не могу выносить этого страшного зрелища.

— Нам нужно еще выполнить долг, — отвечал Луи.

— Долг? — с удивлением спросил Валентин.

— Да, — отвечал граф, — неужели ты хочешь, чтоб бедный Жоан остался без погребения, стал добычей диких зверей?

— Спасибо, брат, что вспомнил. А я, дурак, и не позаботился об этом!

— Полно, — возразил Луи, — через минуту и ты бы, наверно, вспомнил.

Вскоре молодые люди доехали до того места, где пали Жоан и Бустаменте. Французы спешились. Оба трупа были еще не тронуты птицами. Молочные братья некоторое время задумчиво глядели на них. Затем молча вырыли саблями могилу и положили в нее тела двух врагов. Валентин вынул из груди генерала отравленный кинжал и, пряча его, прошептал:

— Кто знает, может быть, это оружие когда-нибудь пригодится и нам.

Засыпав трупы землей, они навалили на могилу тяжелые камни, чтобы дикие звери не разрыли ее. Валентин из двух обломков копья сделал крест и поставил его на могиле. Затем молодые люди встали на колени и тихо прошептали молитву за упокой умерших.

— Прощай, Жоан! — сказал Валентин, вставая. — Спи мирно на месте, где ты так храбро сражался! Память о тебе навеки сохранится в моем сердце.

— Прощай, Жоан! — проговорил граф.

Цезарь внимательно наблюдал за тем, что делали его господа. Вдруг он бросился на могилу и с воем стал рыть передними лапами землю. Молодые люди были в глубокой печали. Тихо сели они на коней и, взглянув еще раз на могилу своего друга, поехали дальше. Стервятники тотчас же принялись за прерванный на время обед. Задумчиво и тихо ехали наши друзья, не говоря ни слова, не смея поделиться друг с другом своими печальными думами. Солнце быстро заходило. Чилийское войско скрылось вдали за холмом. Молодые люди забрали вправо, к горам, и направились по тропинке, протоптанной на склоне лесистого холма. Цезарь, который, по своему обычаю, бежал все время сзади, вдруг бросился вперед и завертел хвостом.

— Теперь недалеко, — заметил Луи.

— Да, — отвечал Валентин.