Великий путь из варяг в греки

Вот, если бы слово это из финского читалось… Но чего нет, того нет. Так что оставим на совести финнов (вернее, западных финнов) вопрос: почему они именуют шведов «руотси» (кстати, так же они называли и земли будущей Ливонии, и некоторые исследователи переводят это как «Скалистая земля»)? Так же как и то, почему для них и эстонцев русские — «вени». Кстати, для карелов «руот-си» — это уже и шведы, и русские. Хотя сомнительно, что русские в Карелию на гребных судах приходили. Что-то не помню я особых гребных походов в том направлении. По крайней мере в Новгородской первой летописи о речных судах пишут в связи с торговлей новгородцев с Готландом и Данией или в связи со шведскими походами к Ладоге. И все. А ведь это уже куда более позднее время. Так кого же тогда из русских карелы звали гребцами?

Зато «русы» (точнее, росы, как их на самом деле именовали в Византии и как пишет Константин) прекрасно переводится без всякого посредничества из североиранских, то есть скифо-сарматских языков. Это означает «светлые» — «ruxs/ roxs». Вполне подходящее название для господствующего слоя. И контакты славян на южных рубежах с североиранцами имеют несравненно более древнюю историю, чем на северных границах — со скандинавами. Причем доходят эти контакты и до времен летописных. Ведь аланской (то есть сарматской) являлась знаменитая салтово-маяцкая культура на Дону, а салтовские вещи находят даже в Ладоге, не говоря уж о Среднем Поднепровье. Там салтовской керамики, к примеру, в VIII — начале IX века — до 40 процентов. Чтобы мне не отвлекаться на постороннюю тему, почитайте хотя бы из общедоступного Е. С. Галкину[69]. При этом прошу учесть, что пишет не популяризатор, а ученый-историк, много лет занимающаяся салтово-маяцкой культурой.

А мы пока вернемся к названию порогов. Норманисты из скандинавских языков объясняют относительно неплохо пять названий: Улворси (Holmfors — Островной водопад), Гелан-дри (Gaellandi — звенящий), Варуфорос (Barufors — Волновой водопад), Леанди (Le(i) andi — Смеющийся), Струкун (Strukum — В теснине). Насчет Айфура существует аж две гипотезы (Aei(d) fors — Водопад на волоке или Aifor(r) — Вечностремительный), но самих же норманистов ни одна до конца не устраивает. Слабое место первой: волок — это путь по суше. Второй: прилагательные во времена викингов не использовались для топонимов. Эссупи вообще никак не объясняется. Да и с другими не все так чисто. К примеру, Леанди никак не соответствует «Бурлению воды», как его перевели для Константина. А вот «славянское» Веруци как раз вполне соответствует древнерусскому «вьручии» (кипящий, пузырящийся). Варуфарос — Волновой водопад — это тоже какая-то тавтология. Славянское значение соответствует переводу «Вольный порог», так как дальше большая заводь. В то время как большинство остальных названий «по-русски» и «по-славянски» совпадают с их греческим переводом. И еще: у Варуфорса и Струкуна основы для перевода — древнеисландские, а не древнешведские. Оно, конечно, языки в то время еще не разъединились, но все же то, что звучало в исландском диалекте, не обязательно было в шведском. А уж исландцы, точно, порогов на Днепре не называли!

У сторонников сарматской гипотезы — свои переводы. Привожу по статье Брайчевского М. Ю. «Русские» названия порогов у Константина Багрянородного»[70].

Эссупи: корень имеет общеевропейский характер, «э», в осетинском языке «ае» — негативная частица, образующая первую часть многих сложных слов со значением отсутствия чего-либо. То есть из иранских именно и получается «Не спи!». У норманистов объяснения вообще нет.

Улворси: в осетинском ulaen (в архетипе *ul) означает «волна», vara — «окружение», «ограничение», «ограждение». То есть окруженный волнами или остров. Перевод — островной порог.

Геландри: в осетинском — qser/ gser-«niyM», dwar — «двери».

Айфор: осетинское Ajk — «яйцо» и fars (*fors — «бок», «ребро», «порог»). Порог гнездовий, то есть название связано с утверждением Константина Багрянородного, что там гнездятся птицы (пеликаны — это явная ошибка).

Варуфорос: общеиранское varu означает «широкий»; осетинское fars/*fors — «порог». Соответствует славянскому Вульнипраг — Вольный порог в отличие от скандинавской транскрипции.

Леанти: осетинское lejun — «бежать». Все же ближе к «Кипению воды», чем «Смеющийся» норманистов.

Струкун: stur, ustur означает в осетинском «большой», суффикс gon/kon ослабляет значение прилагательных. То есть— небольшой. Значение по Константину — Малый порог.

Таким образом, сарматские (осетины — потомки алан, сарматского племени, игравшего большую роль в жизни Причерноморья не один век) объяснения в большинстве случаев оказываются лучше норманнских. Славяно-аланские контакты установлены, по Черному морю аланы плавали (стало быть, и в Днепр заходить могли, тем более что они знали о нахождении там славянских поселений и даже свои собственные (салтовские) имели на Днепре). Стало быть, однозначно принимать названия Днепровских порогов за доказательство хождения по Днепру скандинавов нельзя.

г. Новгород, да не тот