Великий Сатанг

Он ошибается, бедный глупец, но пока еще не знает об этом. В ошибках нет блага, учит Вождь. Пора поправить заблудшего. На коленях ползу к кафедре, и голос мой тих и смиренен, как должно…

— Не позволит ли видевший воочию сияние Вождя обеспокоить незначительным словом единство братьев?..

— Дозволяю, Пятый Средний Брат… — Он, кажется, удивлен.

И я, раздирая ти-куанг, встаю над залом, над блеском мечей и секир, над чадящим багрянцем факелов — наравне с портретом Любимого и Родного.

Оглушительная тишина. Замершие лица.

И яростный размах крыльев птицы токон в клетке из иероглифов къа-дархи; она хочет взлететь, ей тесно на моей исколотой накануне, воспаленной, горящей и ноющей от сладкой боли груди!

Свершилось! Согбенны покорные спины. Лежит ничком Старший Брат — он дархаец, он понял все сразу, и за это смирение я, возможно, прощу ему даже всегдашнее пренебрежение мною. Все они склонились передо мной, перед Лучом Ока Единства на Планете-для-Всех…

Сладостный миг, оплаченный молчаливыми годами ожидания и терпения; неповторимый миг, когда недоумки, мнившие себя равными тебе — МНЕ!!! — впервые падают ниц!

Отныне надо мной — только Вождь.

Но… он далеко. И он — всего лишь дархаец…

Плод ла созрел!

Я запахиваю ти-куанг и в прыгающем огне вижу спины, затылки, города, планеты, державы…

Гниль!!!

ГЛАВА 4

… И утихомирь суесловие говорящих без счета и меры, Господи, Господи!.. ведь многие словеса, рассыпаясь подобно зерну плесневелому, затмевают рассудок мудрому, и растлевают сердце глупому, и оправдывают деяния неправедного, и помрачают намерения добронравного. И, утратив Святость, Слово перестает быть Богом; не страшишься ли, Вседержитель?.. Дай же прелюбословам вертограда сего краткий час и долгий миг, дабы оглянулись, а оглянувшись — успели, узрев, уразуметь и, уразумев — ужаснуться плодам посевов своих, Господи!..

Рассказывает Яан САН-КАРО, журналист со связями. 36 лет. Гражданин ДКГ

10 — 13 июля 2215 года по Галактическому исчислению

Тридцать шесть, ни больше ни меньше. А с утра уже пошел и тридцать седьмой. Такие вот дела. Хотя по виду и не скажешь. Впрочем, умываясь, обнаружил в укладке несколько сединок, две, нет, даже три. Вырвал их с корнем и долго рассматривал. Потом спалил над слабеньким огоньком зажигалки. И долго, с ожесточением натирал щеки лосьоном…

Не хочется стареть. Тем паче, если всегда выглядел пацан пацаном и успел привыкнуть. В работе сие подчас даже помогало: кто ж заподозрит в чем-то конопатенького любознательного дебютантишку? А что касается телок, так их отчего-то как раз и доводит до полного оргазма тот факт, что с Королем Сенсаций, Золотым Пером, и прочая, и прочая, в общем — с почтенным мэтром (Господи-ж-Боже-ж-ты-ж-мой! Это я — то почтенный мэтр! Приехали, Яник!) можно накануне койки сбегать на дискотеку и там не слишком уж выделяться среди прочих парочек.

И тем не менее: тридцать шесть. Ни то ни се. Время, как говорится, собирать камни. А если не хочется, а? Если не все еще разбросано толком — тогда что?! В частности, и поэтому тоже за последние шесть лет я так и не покушал маминого именинного пирога со свечками. Зачем видеть, как из года в год свечей становится все больше? Не хочу смотреть, что мама, хоть и в праздничном платье, а стала совсем седой, что дядя Гиви еле ходит, да и то — с тростью, а Берта Исааковна, «железная леди» нашего старого двора, постоянно пытается припомнить, о чем это она только что говорила, и злится на всех вокруг, потому что вспомнить сама не умеет…

Не хочу! А маме нужно позвонить…

«Привет, мамуля!» — сказал я в трубку и поздравил с рождением великого сына. И, ясное дело, тут же услышал в ответ, что я — кретин, забывший про старую мать, которой уже недолго осталось, но меня все равно любят и поздравляют, и сегодня вечером, конечно же, будет пирог с тридцатью шестью свечками, и что Гиви с Бертой звонили и обязательно зайдут, а тетя Мэри слегла с микроинсультом, но она все равно не забыла и звонила вот только что, а еще к семи придут Фицпатрики, и я вдвойне кретин, потому что их девочки очень хорошие, особенно Пеппи, а кстати, как я тут питаюсь?.. Так вот, девочки Фицпатриков, это же чистое золото, особенно Пеппи, но и Лу тоже ничего, и я вообще кретин втройне, потому что совсем не хочу знать, что старой матери необходим внук, пока она еще способна о нем позаботиться, чтобы дитя не выросло таким полным кретином, как ее, прости Господи, убоище-сын, и кстати, сынуля, ты…

«Салют, мам!» — нежно мурлыкнул я и сделал вид, что связь оборвалась сама по себе. Вот и еще одна причина, по которой дни семейных торжеств предпочтительно встречать подальше от дома. Свечки свечками, это да, но еще круче — обязательные визиты тех, с кем нельзя не расшаркаться, ибо они, видите ли, знают тебя с детства. Нет уж, для дня старения лучше подходит компания друзей. А у меня, так вышло, приятелей пруд пруди, а друг только один — но где же, елы-палы, выделить в просторах Галактики вечно мечущегося, словно щепка в проруби, Алека Холмса?..